Письмо, которое позвало
Одним из расхожих журналистских штампов всегда было письмо, которое пришло в редакцию и неудержимо позвало в дорогу. Частенько такие письма сочинялись в самой редакции и звали на колхозные поля, фабрики, заводы и прочие стройки пятилетки, где трудящиеся героически повышали надои и перевыполняли задания. О чем писались восторженные репортажи к очередному пленуму.
Реальные граждане писали в основном про дырявые крыши и текущие бачки. К нам в «Крокодил» таких посланий приходило около ста тысяч в год. Отдел писем заводил на каждое карточку и аккуратно отсылал в инстанции для принятия мер. К слову, система вполне себе работала и крыши иногда латали.
Конечно, временами попадались и письма, которые наводили на интересный материал, но случалось это редко. А обычно ты приезжал в какую-нибудь тьмутаракань, жалоба не подтверждалась и приходилось искать материал на месте, потому что возвращаться с пустыми руками считалось дурным тоном.
Именно так получилось с моей первой крокодильской командировкой по письму аж из города Шерабад в Узбекистане – всего-то 500 километров от Ташкента и три с лишним тысячи от Москвы. Трое суток шагать и все такое, раз плюнуть! Суть дела не помню, но кому-то в редакции показалось, что оно того стоит.
Вдобавок, уже в Ташкенте выяснилось, что лететь надо через Термез, а Термез – это граница с Афганистаном, где мы в ту пору воевали, и туда нужен был особый пропуск.
В Термезе ждала райкомовская Волга. Водитель мрачно поздоровался и попросил меня сесть на заднее сидение, а еще лучше – прилечь. Дорога, как он объяснил, простреливается, а раз кто-то едет в Волге пассажиром – значит, начальник.
– А как же вы? –поинтересовался я.
– Я человек маленький, – с надеждой сказал водитель, – в меня стрелять не будут.
Письмо оказалось чепухой, вопрос решился с местным начальством за пять минут и надо было искать тему. Я вернулся в Ташкент, поговорил с коллегами, и они познакомили меня с династией канатоходцев Ташкенбаевых. Знаменитые артисты рассказали много интересного, например, что вставать на канат нужно в три года, потом уже поздно, а главное, вывели меня на любопытный сюжет о бродячих цирковых артистах – шпагоглотателях. Правда, для того чтобы собрать материал, пришлось слетать еще и в Самарканд, где выступали артисты, но на фоне уже проделанных километров это была мелочь. Так появился фельетон «Богатырь на битом стекле».
Другое письмо, которое «позвало в дорогу», было из Кустаная. История была совершенно фантастическая и происходила в период очередной идиотской компании в рамках «продовольственной программы». На сей раз от жителей села требовалось сдавать на приемные пункты излишки масла. И как можно больше. Коров в тех краях давно никто не держал, и потому масло просто покупали в магазинах по 7-8 рублей за килограмм, гоняя за ним водителей в соседние области, а потом сдавали по три рубля. Вот такой советский бизнес по имя плана!
Самое смешное, что история оказалась правдой, я собрал замечательный материал и уже собрался возвращаться в Москву, как мне позвонили из ЦК Казахстана и попросили заехать в Алма-Ату. Я заехал, точнее, залетел, почему бы и нет! Встретили меня как самого высокого гостя и чуть не с почетным караулом отвезли в Белый дом – ЦК здешней компартии.
– Ну что, – поинтересовался я у начальника сельхозотдела ЦК, – будете уговаривать ничего не писать про ваших жуликов?
– Что вы, совсем наоборот, – возмутился тот и протянул мне ответ на фельетон, который я и не начинал писать. Из ответа следовало, что приведенные мной факты полностью подтвердились (!), виновные наказаны, уволены и вообще приняты все меры, чтобы впредь… Фантастика!
– Мы просто хотели познакомиться, показать нашу замечательную республику. Вы у нас первый раз?
– Вообще-то я тут родился, – признался я.
– Потрясающе! Значит ваши родители – целинники? Зиночка, – позвал он секретаршу и не успел я объяснить, что мой отец пребывал в здешних краях не как целинник, а в ссылке по ст. 58-10, как мне торжественно вручили медаль «За освоение целины». Умеют казахские товарищи встретить московского гостя!
Потом меня целую неделю возили по действительно замечательному городу, на Медео и в другие интересные места. И даже самокритично показали яблоневые сады, по колено заваленные знаменитым алма-атинским апортом, который просто некому собирать. А главное, коллеги из здешнего сатирического журнала «Шмель» под большим секретом подкинули мне совершенно потрясающий материал про жуликов из одного алма-атинского издательства, которые получали гонорары за Пушкина, Чехова и других авторов. В том