…Даже такси все полные! Где они успевают набиться?.. А интересно, можно ли совсем замерзнуть посреди большого города?.. Конечно, можно! Никому ведь ни до кого нет дела! Никто даже не заметит, как превратится в сосульку хорошенькая девушка. Какие ж все сволочи!.. Надо было сразу ехать домой, и черт с его днем рождения – не последний раз видимся… выгляжу, как дура, с этим замерзшим веником. Но как же!.. Наташа в очередной раз вонзила каблучок в снег и не почувствовала этого, – все, ногам пипец. Итальяшки чертовы! Ясно дело, у них зимы не такие…
Отчаяние подчас толкает на самые неадекватные поступки. Увидев белые «Жигули», сигнализировавшие кому-то фарами, она выскочила на середину дороги, как перебитым крылом махая букетом. И произошло чудо – машина вильнула, словно играя с ринувшимися вперед людьми, и остановилась рядом с ней. Сзади возмущенно подал голос огромный черный джип, гневно сверкнув раскосыми азиатскими фарами, но «Жигуленок» оказался не робкого десятка. Его передняя дверь распахнулась, и Наташа плюхнулась на сиденье. Прежде чем толпа раскусила хитроумный маневр водителя, «Жигуленок» уже медленно пополз дальше (собственно, при всем желании он не смог бы взять кого-либо еще, потому что сзади и так сидело трое).
Наташа закрыла глаза. Благостное тепло забиралось в рукава дубленки, гладило лицо. От этого по телу пробежала дрожь – видимо, холод не желал покидать оккупированную им весьма симпатичную крепость. Еще б снять сапоги, чтоб сунуть ноги под струю горячего воздуха, но это будет уж слишком большой наглостью.
Открыв глаза, Наташа увидела, что машина свернула к вокзалу. …Господи, я даже не объяснила, куда мне ехать!..
– А зачем?..
Но водитель опередил вопрос.
– Сначала их завезем, – и ткнул пальцем в заднее сиденье.
– Ладно, – в принципе, Наташа была готова и просто кататься по городу на все пятьсот рублей, которые лежали у нее в кошельке. …Гори все ясным огнем!.. – расстегнув дубленку, она искоса посмотрела на водителя, – староват, конечно, хотя не так, чтоб очень… на кого ж он похож?.. – но дорисовать образ не успела, потому что машина остановилась на площади перед вокзалом, и все вышли. Наташа слышала, как выставив сумки, водитель объяснял кому-то, что никуда больше не поедет.
– А почему вы никого не взяли? – спросила она, когда водитель уселся на место. Наверное, в ее голосе прозвучала тревога, потому что тот рассмеялся.
– Не бойтесь, девушка, я не убийца и не насильник – просто я на вокзале не работаю. У них тут своя «мафия», свои цены. Еще колеса поколют – уже бывали случаи. Сейчас клиентов и так, пруд пруди. Куда едем?
Наташа задумалась. Ей уже совсем не хотелось в гости. …Господи, дома ведь горячая ванна! Какое это счастье!.. А там – толпа народа, не нарезанные салаты, потом грязная посуда, и только совсем потом – ванна (если, конечно, у Олега опять не отключили горячую воду)…
– Девушка, – напомнил водитель, – куда едем?
– Домой, – уверенно ответила Наташа.
– Отлично. А где наш дом?
– Я похожа на дуру, да? – Наташа засмеялась, – я не дура, я просто очень замерзла.
– Я видел, – водитель бессовестно распахнул полы ее дубленки, – разве можно в такой мороз ходить в одних колготках?
– Я на день рождения собиралась, – Наташа прикрыла ноги, но не возмутилась – от холода ее рефлексы затормозились, – хочется ж быть красивой, – пояснила она.
– Вы и так красивая. Так куда едем-то?
– В Северный.
– Поехали. Попутчиков возьмем – дешевле будет.
– Конечно, возьмем. Я не дочь миллионера.
– Зря. В человеке все должно быть прекрасно, и внешность, и содержимое кошелька…
– Почему-то так не получается, – Наташа улыбнулась оригинальной трактовке Чехова, – но ничего, живем…
– Живем… – водитель вздохнул, – выживаем. Когда-то я работал технологом на заводе, который сейчас распродали под супермаркеты; теперь, вот, таксую. Все почему-то считают, что продуктивно работают люди в возрасте до тридцати пяти лет.
– Тогда мне еще тринадцать лет можно не дергаться, – Наташа засмеялась. Она уже согрелась; даже ноги вновь обрели чувствительность. Неживыми оставались только пальчики, зажатые узкими сапогами – ее крохотные, почти игрушечные пальчики, которые так любит целовать Олег, и Наташа решилась, – можно я разуюсь? – спросила она.
– Да ради бога, – водитель пожал плечами.
Она огляделась, куда бы деть мешавший букет, и увидев, что машина остановилась у перекрестка, протянула его водителю.
– Выбросьте, пожалуйста, – она думала, что тот выйдет и опустит цветы в урну, но он, открыв на секунду окно, небрежно швырнул их на тротуар.
– Утром пусть гадают, что здесь произошло.
Машина тронулась. Наташа только успела освободить