Недавно на страницах газеты «Новости» он снизошел до угождения вкусам самой «серенькой» публике, написавши бойкий фельетон о «породах женщин».
Теперь, в последней (ноябрьской) книжке «Русской мысли» (в статье «Новые течения в современной литературе») он странным образом забыл собственные взгляды на ход развития русской литературы в XIX веке и нарисовал картину этого развития, руководствуясь рецептом, рекомендованным французскими критиками.
Французские критики, вроде известного Лансона, обозревая литературное движение во Франции с конца ХVIII в. до конца XIX в. склонны обыкновенно отмечать только какую-то стихийную смену литературных школ. Они объясняют падение одной литературной школы и воцарение на ее развалинах другой, главным образом, тем, что художественные приемы известной школы и разрабатываемые ею сюжеты обветшали, надоели публике, стали действовать на нее угнетающе, – тем, что литературные принципы известной школы, получивши одностороннее развитие, наложили на искусство слишком тяжелые оковы. И публика радостно бросается навстречу новой школе, обещающей избавить ее от скуки и «гнета», будит в ней новые чувства[2], доставляет новые эстетические наслаждения, освободит порабощенное искусство.
Далее, французские критики устанавливают, что в литературном движении минувшего века сыграли главенствующую роль две школы – романтическая (которой в ее борьбе с ложноклассическими традициями был расчищен путь сентиментализмом) и натуралистическая; вся история литературы XIX века, по их мнению, в сущности сводится к эволюции двух названных литературных направлений.[3]
Г. Скабичевский следует французским критикам, как в изображении процесса «механической» смены литературных школ, так и в оценке исторической роли романтизма и натурализма.
Вот как объясняет он, например, причину «крушения» романтической школы.
Оно произошло, по его убеждению, потому, что романтизм впал в крайность и устарел в глазах общества.
Провозгласивший свободу «чувства», освободивший литературу от рабской подражательности классическим образцам, пересадивший литературу на «родную почву». поставивший ее в «органическую связь с преданиями родной старины» (об этом, по мнению г. Скабичевского, заключалось историческое значение романтизма), вместе с тем заразивший общество страстью к чудесному, мистическому, поселивший в обществе «аскетическое отвращение от земного», помутивший на долгие годы то жизнерадостное, исполненное трезвого идеализма миросозерцание, какое завещал ХVШ век устами своих великих философов – романтизм «начал изнашиваться и ветшать».
«Истрепались его образы, – сначала рыцари со всеми их фантастическими подвигами и злодействами; затем Чайльд Гарольды и Манфреды с их напыщенным высокомерием, напускной мизантропией и поддельным разочарованием; наконец, до смешного утрированные и идеализированные герои романов В. Гюго и Жоржа Санд.
И тогда повсюду общество восстало против романтизма. Мысль общества обратилась к «живой» действительности, населенной миллиардами простых существ – к обыденной жизни».
«Таким образом и возникла на развалинах романтизма новая и поныне господствующая школа натурализма».
Но и нововозникшая школа обречена была через некоторое время на гибель. Источники гибели таятся в ней самой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.