– Как твои дела? Что с глазами? Плакать тебе нет причины, – говорил доктор, которому было лет сорок, присаживаясь рядом. – Голова болит? Тошнит? Какие вообще ощущения?
Она слышала вопросы, понимала смысл, хотела ответить и не могла. Рот открывался, но неслышно было даже шепота. Доктор взял ее за руку.
– Не надо расстраиваться раньше времени. Все постепенно пройдет. Ты, девочка, перенесла сильное сотрясение мозга, нервное потрясение, а организм не был готов к этому и взбунтовался. Не надо его обижать еще больше. Договорились? Пройдет пара недель, и ты будешь и петь, и танцевать. Ты помнишь, что произошло с тобой? Да – моргни один раз, нет – два.
Девушка опустила веки один раз, открыла глаза и, посмотрев на доктора, жестом правой руки показала, что может отвечать ему письменно. Доктор вышел и вернулся с бумагой, которая была положена на папку, и ручкой. Девушка согнула ноги в коленях, взяла ручку и написала: « Где Настя Соколова? Она была со мной».
– Тебя доставили с молодым человеком. Я его, пару минут назад, насильно выставил из твоей палаты. Такой рыцарь у тебя настырный. Ему бы самому лежать, а он тебя караулил. Часов пять просидел рядом с тобой, – говорил он, читая на листе: «Сашка?» – Может и Сашка? Смирнов его фамилия. Я позвоню следователю, что ты пришла в себя. Он знает гораздо больше и сможет найти твою Настю, – сказал он, выходя из палаты, набирая номер телефона. Прошли пару минут, он вернулся и присел на край кровати. – Твоя подруга жива и здорова. Это она вызвала скорую помощь и твоего отца. Сейчас тебе сделают укол, ты часа два-три поспишь. Все разговоры со следователем утром, и родители будут с утра. Ты у нас с двадцати двух часов, а сейчас рассвет. Хочешь о чем спросить? Пиши. – « Все так плохо или терпимо?» – прочел он на листке. – Насилие всегда плохо. Это и физическая и моральная травма. Сотрясение, ушибы, ссадины и немота пройдут. Многое зависит от тебя. Справишься? – спросил доктор, и получил в ответ кивок. – Да, для тебя будет важно знать: говоря о насилии, я не подумал, что ты можешь понять мои слова буквально. Дело до надругательства не дошло. Тебя избили и, видимо при падении, ты стукнулась головой. Это слабое утешение, но все поправимо, Диана Аверина. Получи свою дозу допинга, я еще зайду, – пропуская в палату медсестру, сказал он.
« Все поправимо, доктор, – подумала девушка, закрывая глаза. – Настя жива и здорова, папа приедет утром, Марк оказался не только мажором, но жестоким подонком. А Санька? Доктор назвал его рыцарем. Неужели, я слышала его голос? Он ни за что мне не признается, даже если это и так. Чем дольше я его знаю, тем больше он мне нравится, а сказать ему об этом я не могу. Два года назад я, мягко говоря, поставила его на место. Мы продолжали дружить и не вспоминали об этом. А сейчас я в таком состоянии, что говорить о своих чувствах не лучшее время. Поживем, переживем, поправимся, а потом решим. Если конечно будет, что решать».
Глава 1
Диана Аверина родилась в Рождественскую ночь 1985 года, и с легкой руки отца, была названа именно в честь богини луны и охоты. С тех пор, как она себя помнила, отец очень редко бывал дома вовремя. Служба оперативным сотрудником в милиции не давала ему такой возможности, но все свободное от службы и сна время он проводил с дочерью. В основном же, воспитанием Дианы занимались мама, работавшая мастером на заводе, и бабушка – бухгалтер фабрики. Жили они отдельно от бабушки, но Диана была здесь частым гостем. Двухкомнатную квартиру в пятиэтажном доме получил отец Дианы году в восемьдесят четвертом, а бабушка получила однокомнатную квартиру, годами тремя раньше, попадая своим домом под снос. Диана не помнила, чтобы родители когда – либо ссорились и выясняли отношения. Семья жила дружно, хотя достатка особого никогда не имела. Кроме общеобразовательной школы, Дина училась в музыкальной школе с большой охотой. Ей было двенадцать лет, когда отношения в семье начали меняться. Отец вернулся из полугодичной командировки в Чечню, а, годом раньше, завод мамы закрыли. Она, как многие другие, торговала теперь на рынке китайским ширпотребом, закупаемым оптом в областном центре. Денег катастрофически не хватало, и Наталья Аверина во всех бедах винила мужа. Александр же видел причину совсем в другом. Он не стал испытывать терпение жены, которую любил, уволился переводом и уезжал за триста километров в областной центр. «Ты подавай на развод, я возражать не буду. Причину придумай сама, но не выставляй меня дураком. Если сможешь, потерпи пару месяцев, пока я получу квартиру. Жизнь длинная, Диана растет. Может, надумает учиться в городе. Будем жить вместе», – сказал он прощаясь. Наталья не хотела даже себе признаться, что причина ее недовольства – Павел Китаев, который вернулся внезапно в город через столько лет. Он был на год старше ее, дружил с Авериным в юности, и она была в него влюблена.
Саша