В. Синельников
Смею предположить, что хотя бы раз в жизни каждого из нас наступали моменты отчаяния; каждый из нас искал истину и каждый из нас терял терпение и надежду. Возможно, именно в эти мгновения, мы осмеливаемся признаться себе в своих страхах, своей слабости и боли. Именно в эти минуты осознания себя мы открываемся для нового возрождения, новых свершений и новых возможностей. Путешествие по жизни самая непростая задача, но самая увлекательная. Я желаю каждому читателю стать хозяином своей судьбы и найти свой путь, каким бы он ни был.
Благодарю каждого встретившегося мне человека за полученный урок и опыт; за возможность осмыслить и пересмотреть свои идеи и принципы; за широту мыслей, за яркость эмоций; просто за то – что вы такие, какие вы есть.
Спасибо.
Мария Войтас
20
– Нам пора!
Я открыл глаза. Режущая белизна ослепляла меня, не давая никакой возможности оглядеться вокруг. Прищурившись, я старался привыкнуть к белоснежному сиянию. Как только мои глаза стали различать происходящее, я попытался осмотреться в надежде найти хоть какую-то зацепку о своем текущем местоположении. Я старался осознать свое состояние: не понятно было стою ли я, лежу ли я, а, быть может, парю в воздухе. Сложно представить, что такое может произойти, я бы и сам ни за что не поверил, если бы это не случилось со мной; именно со мной и в эту минуту. Не дав мне привыкнуть к ошеломляюще белоснежной пустоте, голос – такой родной и в то же время совершенно чужой и незнакомый – настойчиво повторил:
– Нам пора спешить, мы и так достаточно задержались тут.
Голос был настолько мягким и ласковым, что хотелось в него укутаться, как в пуховое одеяло, утонуть и просто подчиниться. Но я все же взял себя в руки и осмотрелся. Вокруг не было ни души. Все, что я смог различить, так это нескончаемую белизну: не было ни конца, ни края, не было и земли под ногами, лишь бесконечная влекущая за собой сияющая, до боли режущая глаза, белизна. Белоснежная пустота влекла куда-то вдаль, вглубь, манила в пугающую неизвестность.
Надо сказать, я порядком испугался. Различные мысли крутились в моей, и до того тяжелой голове. Неожиданно мне пришла идея, что я, возможно, сплю, что все это – лишь отголоски моего уставшего воображения. Что только не приходит в голову в такие минуты отчаяния. И я вдруг вспомнил, как мама в детстве меня учила, «если не понимаешь в реальности ты или во сне, нужно просто себя ущипнуть. Все станет сразу ясно. Не почувствовав боли, ты сразу поймешь, что просто спишь, и скоро-скоро проснешься». Глупости, конечно. Но ничего более разумного в голову мне не приходило. Я снова завертел головой, в надежде разобраться, откуда раздавался тот самый зовущий голос. Секунду спустя, так ничего и не обнаружив, я все же последовал маминому совету и ущипнул себя так сильно, как только мог. Меня охватила легкая дрожь. Я вроде и почувствовал, что ущипнул себя, но в тоже время – ощущения такие легкие и воздушные, что мне хотелось верить, что я все-таки сплю.
– Не бойся же, – повторил снова голос.
Я больше не мог терпеть. Я закричал, что было сил:
– Где я? И кто же ты?
Не смотря на все усилия, с которыми я выдавил этот полу стон, полу крик, мой голос звучал совсем иначе: спокойный и решительный, немного даже приглушенный. Будто окружающая меня белизна поглотила мой крик, мой страх, меня самого. От неожиданности я даже попятился назад, что тоже показалось мне довольно странным, ведь подо мной не было ничего: ни опоры, ни поверхности – только белоснежная всеобъемлющая пустота.
– Ты там, где ты должен быть, а я это и есть я.
Полученный ответ, конечно же, все расставил на свои места. «Где же я должен быть?», – спрашивал я сам себя. Судорожно я стал капаться в своей памяти, кто я, как я жил, что последнее со мной происходило, до того как я оказался в этой бесконечной пустоте.
Моя память отказывалась мне подчиняться, отказывалась сотрудничать со мной… Я на секунду закрыл глаза, пытаясь отыскать хоть какую-то зацепку в своих воспоминаниях… Я не мог… только пустота. Ничего нет. Стерто.… В моем воображении лишь появилась вспышка. Что за вспышка, я не знал. Но это лишь единственное, что я смог найти на просторах своей памяти. То ли это вспышка, то ли эта порядком надоевшая, режущая глаза белизна, я разобрать не мог.
– Я умер? – нерешительно спросил я. Мой голос будто бы принадлежал кому-то другому, но не мне. Мой голос попрежнему звучал уверенно, без единой капли сомнения.
– Ты можешь называть это так, как тебе хочется, – последовал ответ.
Меня охватил страх. Передо мной вдруг пролетели события жизни, моей собственной жизнь. Я не мог пошевелиться. Неужели это все, неужели это и есть конец, неужели меня действительно больше нет. Я почувствовал, как теплота приливает в мою голову. Это все? Вот так вот просто и быстро? Мне казалось, что все мое тело стучит с бешеной скоростью. Но если это и есть «конец», то почему же так четко и ясно я чувствую,