О, господи!
Мне вспоминается брошюрка, изданная на правах рукописи, которая лет 25 тому назад рассылалась по редакциям.
Её написал какой-то благочестивый человек, изобличавший нашу интеллигенцию.
– «Было это в городе Казани. Жил в сём городе старец-инок, и подвизалась в местном театре певунья. Случилось так, что инок и певунья умерли в один и тот же день. И что же? Певунья уже к вечеру протухла так, что обожатели её не могли к ней подойти, а старец и на третий день всё благоухал!».
Зачем по поводу певиц вспоминать непременно монахов?
И по поводу Линдера «всуе» поминать Толстого?
Дело гораздо проще.
– Мама, сверчок!
– Живой сверчок!
Каким-то образом сверчок ухитрился вылезти из-за печки.
В детской это произвело сенсацию.
– Сверчок!
– Живой сверчок!
Сверчка все слышали, но никто никогда не видел.
Начались овации.
Маруся от радости хлопала в ладоши.
А Ваня кувыркался через голову:
– В честь сверчка!
Дети нашли, что сверчок:
– Хорошенький!
Вася принёс коробку и требовал её закрыть:
– Потому что сверчок любит темно.
А Маруся положила в коробку ваты:
– Чтобы сверчку было мягко!
Ваня притащил лист салата:
– Чтобы сверчку было что есть!
Каждому хотелось подержать сверчка на ладони.
Сверчок переходил из рук в руки.
Кончилось тем, что сверчок умер от оваций.
Где-то, когда-то, в какой-то семье я видел эту сцену.
– «Живой Макс Линдер»
это:
– Живой сверчок!
Даже прилагательное ему дано тоже:
– Детское.
«Живой».
Макса Линдера знают все, как сверчка.
Кинематографов теперь столько же, сколько печек.
Но «живого» Макса Линдера не видел никто.
И когда вдруг появился «живой» Макс Линдер, – это произвело сенсацию.
И вызвало восторг.
Его встречала молодёжь. И среди неё много очень юной молодёжи.
Молодёжь явилась с книжками.
Чудесная деталь. От неё веет юностью.
Много «абсов» и единиц в этот день поставлено в Москве!
У молодёжи звонкие голоса и хорошие мускулы.
Она любит кричать и возиться.
Дурачились в честь «живого» Макса Линдера вовсю.
Кричали «ура».
Несли на руках.
Как носят «молодчину» во время «большой перемены».
В Москве стали дёшевы цветы.
Ещё недавно, словно дорогие кокотки из карет, они смотрели на прохожих только сквозь стёкла больших магазинов.
– Мы доступны только богачам!
В них было что-то наглое, высокомерное и противное.
Теперь они стали милы и демократичны.
Наши улицы, наши площади в 6 градусов мороза полны цветами.
Москва словно Ницца.
Мальчуган с нарумяненными лёгким морозом щеками предлагает вам пучки пунцовых роз и прекрасных махровых гвоздик.
Весело кричат вам:
– Барин, мы мёрзнем!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.