Не могу сказать, что в моем окружении не было хороших девушек. Конечно, были, но они, по понятным причинам, не хотели заходить за пределы приятельских отношений со мной, как бы мы не находили точки соприкосновения. Мне приятно было общение с ними, а им, видимо, нет. Обе эти женщины, с которыми я хотела дружить, удачно вышли замуж и жили в полной гармонии с собой. Они любили свои семьи и были совершенно счастливы. Это и являлось основной причиной нежелания дружбы.
Несмотря на все мои прекрасные знакомства с хорошими людьми, я начинаю повествование о своих «настоящих» друзьях.
Подруга номер один, с которой мы проводили большое количество свободного времени – Галя. Она была старше меня на три года. Говорю в прошедшем времени, потому что с ней я прекратила дружбу, благодаря удачному стечению обстоятельств.
На первый взгляд, Галя – девочка из благополучной семьи. У нас в обществе так считается, если семья живет в материальном достатке, значит это хорошая семья. В таком случае, родители могли дать прекрасное образование детям и еще много других перспектив на дальнейшее хорошее существование. И они дали ей прекрасное образование в Санкт – Петербурге, благо мама работала управляющей Сбербанка одного провинциального города. Но при этом, воспитание ее желало лучшего, так дома она ходила совершенно без одежды, даже во время приема гостей. На мое замечание в шутливой манере, подруга всегда отвечала мне следующее:
– Пусть мои сыновья лучше дома смотрят, чем будут подглядывать за кем – то.
А может они и не хотели подглядывать, и маму свою видеть ежедневно нагой тоже не хотели. Мальчикам это навязывалось, они привыкли к постоянному бесстыдству в доме. Мама разговаривала с ними матом и тоже не видела в этом ничего плохого. Несмотря на это, парни росли хорошими и большими умницами. Старший к шестнадцати годам знал английский, что позволило ему поступить в специализированную школу в Москве и семья переехала в однокомнатный хрущ. Младшему на тот момент исполнилось шесть, он готовился поступить в ту же школу.
Старшего сына она родила в браке от мужчины, который в последствие стал наркоманом. Галя терпеливо переживала все его ломки и верила в то, что она его исправит. Но муж был неисправим, и в конце концов, отправился в тюрьму, не без помощи Галиной мамы, конечно. Любовь была безгранична и не знала гордости, так говорила сама Галя. Долгие годы она ездила навестить своего ненаглядного, надеясь на лучшую жизнь.
Муж не изменился, после освобождения вернулся к прежней жизни. Галя была ему неинтересна, лишь одна страсть интересовала его – это наркотики. Ей пришлось искать новую жертву, нуждающуюся в жалости. Долго искать не пришлось. Сергей тоже мечтал встретить именно такую женщину, способную на сострадание.
В этот раз, правда, она поймала невероятную удачу, она нашла себе совершенно убогого и неприспособленного к жизни инвалида. Да, в прямом смысле, инвалида детства, который мало того, что не мог сам себя обслуживать, помощи от него ждать не приходилось вообще. Этакое подсознательное желание садистического доминирования как форма сексуального извращения. Одно дело, когда женщина выходит замуж за инвалида по любви, а не от безысходности. И совсем другое дело, если ты – девоти[1].
Но Галя не признавалась ни себе, ни окружающим в своем пороке. Наоборот, она постоянно жаловалась на свою с ним бытовую жизнь.
– Он постоянно разводит бардак, я уже устала за ним прибирать все. Дома постоянный срач, – жаловалось мне Галя, когда приезжала в гости.
– Но ты же знала за кого ты выходишь замуж. Он же не был не здоровым раньше. Нравился тебе? – отвечала я своей подруге.
– Конечно, раньше он постоянно проводил время с Яном (так звали ее старшего сына, которого она родила от первого мужа), помогал мне с ним. Мне это и понравилось в нем. Он проявлял заботу, и я верила в его искренность. А потом, родился его ребенок и теперь он делает все только для своего. Ян ему больше не нужен.
– Галь, но нужно было раньше думать. Вы живете уже более десяти лет. Ты привезла их всех в Москву.
– Потому что он меня шантажирует и угрожает, что заберет ребенка. Я его привезла только из – за ребенка.
– Ребенка ему никто не отдаст, это бред, в который ты веришь или делаешь вид, что веришь. Ты говоришь какие – то глупости.
– Не говори мне ничего… мне и так тошно.
– И что ты собираешься делать?
– Я с ним жить не буду, и он это знает – отвечала мне подруга, но уверенности в ее словах я не видела.
Пока мы с ней разговаривали, ее телефон неугомонно принимал сообщения от разных незнакомых мужчин, с