Как легко напортачить!. Дарт Гидра

ыл молод, очень молод. И, как это часто бывает у молодых – не то что надо принимал за признаки взросления и не к тому стремился.

      – Таверна подождет! – Старший мастер угрюмо глянул из-под разросшихся бровей и продолжил с улыбкой разглядывать добычу подмастерья.

      Был он не по возрасту крепок и широк, в отличие от своего юного напарника. Много повидал горнодобытчик клана Клаудкиперов и цену неожиданной находке нетерпеливого юноши он знал. Известный всему Невендаару Гардхарус принял бы сие сокровище в свою кунсткамеру без раздумий. Но что сказать этому молодому балбесу? Скажешь правду – будет тем более считать заслуженным отпуск на два дня. А обманывать вроде как нехорошо, не по-гномьи это.

      – Хороший ты нашел изумруд! За это пойдешь в отпуск… Завтра! – покряхтев, выпалил Струм. И бережно завернув кристалл в ветошь, убрал в глубокий карман.

      Дегги, подозрительно пронаблюдав за действиями мастера, опомнился и обиженно возопил:

      – Как же так? Почему завтра? Вы же обещали за хорошую добычу отпустить раньше? – От возмущения он непочтительно громко бросил оземь инструмент.

      – Но-но, молодежь! Опыт в кабаках не добывается! Это хороший кристалл… Поэтому ты должен закрепить свой успех! Я не отпускаю тебя из шахты раньше времени – таково мое слово!

      Дегги, сжав кулаки, обиженно засопел, но затем, понимая безвыходность ситуации, глянул исподлобья и пошел в штольню. «Добудь еще такой же, будь молодцом!» – крикнул Струм вослед, но получилось у него это несколько неуверенно. Кольнула совесть гномья, кольнула старого мастера…

      …Как и следовало ожидать, второй такой же изумруд за день не нашелся. Да оно и понятно, что редкие находки не валяются так просто в каждой выработке. Поэтому, да, впрочем, и не поэтому, а просто потому, что Струм Клаудкипер так сказал – молодой Дегги Фугун вышел из шахты в горный поселок через сутки. Отоспавшись перед тем, принарядившись и нацепив на пояс положенный по достижении совершеннолетия боевой топор – подмастерье пошел кутить «как следует» заслуженные два дня отдыха. Он не понимал цены своей находке, да и вовсе не думал об этом – как многие недотепы в его возрасте, он искал самоутверждения в разгульных пьянках в таверне у Скади. Хозяйку назвали в честь божества, и выросла она, соответственно, набожной. Так что даже изваяние Вотана украшало белый угол ее заведения, что, в общем-то, было не принято в кабаках.