Мотылек. Лидия Чарская. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Лидия Чарская
Издательство: Паблик на Литресе
Серия:
Жанр произведения: Повести
Год издания: 1918
isbn:
Скачать книгу
езы:

      – Ну, с Богом, детка моя! Пиши почаще, нас, стариков, не забывай.

      – Помни одно: не делай ничего такого, что могло бы смутить твой покой… Нет ничего лучше, как иметь чистую совесть и сознавать свою правоту, – прибавил папа и также благословил и обнял Шуру. Потом, резко отвернулся и что-то уж очень подозрительно долго сморкался, пристально глядя на паровоз.

      Шура Струкова, дочь скромного уездного чиновника, шестнадцатилетняя девушка, со свежим миловидным круглым лицом и ясными, искрящимися карими глазами, через силу улыбалась, сквозь слезы.

      Она была похожа на девочку в своем гимназическом коричневом платье, оставшемся еще от прошлого года и теперь надетом ею в дорогу. Толстая длинная русая коса пускалась у неё ниже пояса, оттягивая назад маленькую головку. А непокорные завитки мелких кудрей красиво обрамляли привлекательное личико Шуры.

      Только лишь нынешней весной Шура окончила гимназию и теперь ехала в Петроград поступать на педагогические курсы.

      Вся семья Струковых, не исключая и старой няни Матвеевны и Шуриного друга детства – Евгения Николаевича Вяземцева, пришли проводить девушку на вокзал.

      – Ты кошелек-то, кошелек береги, Шуринька, шутка ли сказать – экую уйму деньжищ отец тебе отвалил, а в пути-то, чуть зазеваешься, ан жулик-то тут как тут; сцапает живым манером да и был таков, – ворчливо, по своему обыкновению, бубнила старая няня, вынянчившая не только Шуру, но и её мать, худенькую, хрупкую, всегда чем-то озабоченную и встревоженную женщину.

      – Няня права, – проговорил Иван Степанович Струков, – береги хорошенько деньги, Шура, помни: они даром не даются. Не от избытка, к тому же, поделился я ими с тобою, сама знаешь, а чтобы ты имела возможность доехать до места с удобством и не смотреть в руки дяди…

      Щура вспыхнула.

      – Ах, папочка, не беспокойтесь пожалуйста! Все будет хорошо – вот увидите.

      – Каждое первое число по двадцати пяти рублей получать от меня будешь аккуратно: пятнадцать дяде вноси за стол и комнату, а остальные на книги, учебники, на ремонт гардероба и так далее.

      – Я скоро перестану брать эти деньги, вот увидите, папочка, потому что обязательно уроки постараюсь найти. Вит вам и легче будет, – улыбаясь, говорила Шура.

      – Ладно уж… Лишнее это, как будто… Лучше учись хорошенько да лекции аккуратно посещай, – уже несколько раздраженно проронил Иван Степанович и нервно покрутил седенькую бородку.

      Неизгладимые следы долгой и упор ной житейской борьбы, забот и усидчивой работы лежали на этом несколько суровом лице преждевременно состарившегося человека. И теперь Струкова неотступно преследовала одна и та же мысль: хорошо ли он сделал, что сдался на просьбу остальных членов семьи, а больше всего самой Шуры отпустить дочь, в сущности еще совсем ребенка, в далекую столицу. Правда, там Шура будет жить не одна, а в доме его двоюродного брата, который всегда очень хорошо относился к нему, насколько может хорошо относиться важный петроградский сановник к бедному провинциальному родственнику.

      Ведь только благодаря приглашению Сергея Васильевича Мальковского поселиться у них в доме, Иван Степанович и рискнул отпустить свою Шуру в столицу на курсы.

      Но, тем не менее, старик тревожился за дочь.

      – Экая досада, право, что ты не можешь ехать вместе с нею, Евгений, – обратился он к высокому студенту-электротехнику, находившемуся тут же в числе провожавших Шуру и оживленно о чем-то переговарившемуся с нею, с её старшей сестрой – Нютой, служившей машинисткой в Уездном Присутствии, и с их братом, гимназистом Левой, живым темноглазым подростком.

      – Да, досадно… Ведь надо же было, как нарочно, расходиться маминому ревматизму… Пока совсем не поправится, не могут уезжать. Вы, знаете, как она нервничает и страдает во время припадков боли. Грешно было бы ее оставить одну. – И Евгений Николаевич, произнеся вое это, снова обратился к Шуре, возобновляя прерванную беседу:-Во всяком случае, через две недели я буду в столице и помогу вам чем сумею. Н уроки, если надо, поищу для вас и в театр пойдем вместе.

      – Счастливица, в театр! – восхищенно произнесла Нюта, высокая бледная девушка с нездоровым цветом лица.

      – Ну вот, нашла невидаль – в театр… – вмешался баловень семьи, Лева, – уж если идти, так по-моему в цирк. Там тебе и лошади, и дрессированные животные, и клоуны, и акробаты – чего только душа не попросит.

      – Эх и молод же ты, брат… По молодости только и простительно тебе театру предпочитать цирк, – усмехнулся Женя Вяземцев, и его красивое лицо, с благородными чертами и открытом взглядом светлых голубых глаз, снова обратилось к Шуре:

      – Так вот, Шура, через две недели весь к вашим услугам, а пока без меня никуда не ходите… Не отнимайте у меня возможности быть вашим гидом… Обойдем прежде всего музей Александра III, Эрмитаж… и…

      – Женюшка, – касаясь его рукава худенькой сухой рукой, шепнула Анна Ильинична Струкова студенту, – на пару слов, Женюшка, – и отвела его в сторону.

      – Послушай, друг мой, на тебя вся надежда… Я знаю, как ты относишься к нашей