– Ну, родимое корыто, давай, слушайся мамочку. Обещаю – обновлю тебя по полной программе! Главное не подводи… Аааа! – в это время из-за крупного астероида, который я уже проскочила, вылетел еще один камень, как голодный гайбик из пещеры. Я потянула руль на себя до упора, уходя в крутое пике, но моя рухлядь, к сожалению, никогда не была боевым кораблем, что бы выполнять подобные маневры. Ни в тот момент, когда сошла с конвейера, ни, в тот момент, когда я купила ее пять лет назад, ни тем более сейчас.
– Старое корыто! Ты что, не слышишь меня!? – орала я, давя на руль и усиливая обороты двигателя. Но тут, похоже, надо было отрубать всю систему челнока. Позади парили астероиды, от которых я ушла, впереди летел прямо на меня камешек в два раза превышающий грузовой челнок.
– Рухлядь! Если ты угробишь мою контрабанду – разберу на мелкие детали и сдам на расходные материалы!
Но в последний миг, когда я уже распрощалась со своей веселой жизнью, выгодной контрабандой¸ старый челнок решил послушаться: набрав полные обороты, рвануло вверх и вперед. Гулкий скрежет пронесся по всему корпусу – повредила обшивку. Всего то! И, на глубоком выдохе удовольствия от того, что осталась жива, я вывела свою развалюху в чистый космос.
Прежде чем отлаживать систему навигации, прошлась по всему челноку, проверяя, нет ли утечки кислорода, или не искрят ли где провода. Постояла в центре узенького прохода шириной в полтора метра и длиной в два. Прислушалась, принюхалась. Все те же запахи и звуки: мерное, монотонное рычание движка и сладковатый запах пластика. «Похоже, мне сегодня невероятно повезло. И даже радиосвязь не была задета! Ну, я живу!» – радостно подумала я и прошла в рубку. Но прежде чем выходить на связь, я ухватила свое кресло за ручки, резко повернула его против часовой стрелки и открыла потайной люк – мечту любого контрабандиста. Стенки небольшой емкости были отделаны сканеро-непроницаемыми листами. Так же тут была и встроенная вентиляция, датчик температуры… короче, денег я в это вложила немало. И каждый раз, открывая этот тайник, я с удовольствием разглядывала это чудо контрабандного искусства, по-хозяйски гладила гладкие, блестящие стенки. Потом уже занималась товаром. И на этот раз все прошло так же: восхищение, а следом уже любимая контрабанда. Коробка была не повреждена. Я вздохнула с облегчением, вернула кресло на место, заперев люк.
Только после ревизии я вернулась к панели управления. Надо было проложить новый маршрут. А навигатор показывал, что из-за астероидов я потеряю всего пару астрономических часов. Пора было выходить на связь с моим поставщиком, но я просто сидела с закрытыми глазами и слушала. Эта встреча с космическими камнями и встряска для старого двигателя челнока мне совсем не нравилась. Если бы было что-то сломано, то система безопасности тут же сообщила об этом. Но я все равно слушала. Все тот же мерный звук, что и пять минут назад. Я мнительная. Знаю. Но ничего не могу с этим поделать. Да и не собираюсь. Мнительность не раз спасала мне жизнь.
Мой старый грузовой челнок многое пережил и со мной и еще до меня. Продавец говорил, что предыдущий хозяин был частным курьером – перевозил крупногабаритную почту от планеты к планете. Почтальон. Такая архаика! Не удивительно, что после покупки мне пришлось половину движка заменить.
Челнок иногда упрямится, выдает всякие неприятные сюрпризы, но летает. Пашет не хуже военного крейсера. Я погладила обшивку и прошептала:
– Ну, ты прости, что назвала тебя корытом… и всякими другими нехорошими словами. Ты у меня хороший. Не обижайся.
Вызвала Серда. Моего любимого, ненаглядного поставщика контрабанды. Видеосвязь на таком расстоянии отсутствовала, но доходила радиосвязь. С задержкой в пару минут.
– Привет, рыбка моя! – поприветствовал он меня, – Как дела? Надеюсь, ты уже на подлете?
– Серд,