Коровка доползла наконец до кончика травинки и остановилась.
– А папы опять нет! – пожаловался Лисёнок.
– Папа охотится, – пояснила Лисица. – Вас ведь трое: он заботится, чтобы все были сыты.
– Я тоже хочу на охоту!
– Потерпи. Уже скоро!
Хитрюля вывернулась и понеслась по кругу, Хвостик – за ней.
– Ты не заболел? – обеспокоенно спросила мама-Лисица. – Почему ты не играешь?
– Я думаю, – важно сказал Лисёнок.
Должно быть, мать хотела спросить, о чём думает сын, но отвлеклась: Хитрюля и Хвостик скрылись за кустами, и Лисица повела ушами – прислушивалась. Она считала, что детям ещё рано гулять одним.
Думать Лисёнку понравилось. Только сперва надо было придумать, о чём думать. Вот, например, о папе.
– Божья Коровка, а ты тоже охотишься?
Божья Коровка приподняла жёсткие надкрылья, развернула прозрачные плёночки крыльев и спрятала обратно: уложила поудобнее.
– Конечно!
– И приносишь еду детям?
– Наоборот. Мне надо найти место, где много еды: тогда я отложу яйца, ну а уж дальше дети сами прокормятся.
– И они никогда не видят папы?
– А зачем? – не поняла Божья Коровка. – Они даже меня не увидят. Зато никто не будет следить, куда ты пошёл и что сделал: не то что у тебя!
Словно в подтверждение, мама-Лиса вскочила и потрусила туда, где скрылись дети.
Гулять одному, и чтобы никто не следил, было так заманчиво! Настоящее Приключение! А случай – вот он. И Лисёнок опрометью бросился прочь, торопясь исчезнуть, пока мама не вернулась.
За нешироким перелеском раскинулся луг. Цветущие травы пахли мёдом, и у Лисёнка защекотало в носу. Он чихнул и огляделся.
То тут, то там жужжали пчёлы. Одна из них очутилась совсем близко: взлетала ненадолго и снова садилась, суетливо тыкалась в цветки. Корзинки на её лапках уже отяжелели от пыльцы и казались жёлтыми шариками.
– Здравствуйте! – сказал Лисёнок. Он был очень вежливым.
– З-здравствуй! Я з-занята! – прожужжала Пчела, не прекращая двигаться.
– А что ты делаешь?
– Не видишь? Труж-жусь! Ж-жаркий день! Ж-жаль потерять!
– Как можно потерять день?
Лисёнок удивился. Каждый день – что-то новое: вот, например, сегодня. Разве сегодняшний день потерян?
– З-запросто! Всё з-зависит от погоды. В дож-ждь вз-зяток не собрать, з-запасов не з-заготовить!
Лисёнок подумал.
– А разве ты одна? Тебе никто не помогает?
Вот теперь Пчела так возмутилась, что даже остановилась.
– Нас много, – прожужжала она. – Все мои сёстры тож-же трудятся! Мы ж-живём коллективом!
– Только сёстры? А что делают твои братья?
– Муж-жчины! – сердито прогудела Пчела. – Все муж-жики – трутни!
– Трутни?
– Без-здельники! Свалят з-заботы на ж-женщин – а сами только ж-жрут и ж-жуж-жат! Дож-ждутся – выгоним!
Лисёнок рассердился:
– Мой папа не такой!
– Ж-жизни не з-знаешь!
Пчела оторвалась от цветка и с натужным гудением улетела прочь. Даже не попрощалась!
Лисёнок поплёлся дальше. Всё это было так необычно и требовало обдумывания.
На краю луга, у самой кромки леса стояла Большая Оленуха. За высокими кустами мелькал бок её старшей дочки, Олéньки, а младшая, Малышка, подпрыгивала и резвилась неподалёку.
– Здравствуйте! – произнёс Лисёнок. Оленуху и её дочерей он знал и очень обрадовался.
– Здравствуй, – задумчиво выдохнула Оленуха, и Малышка повторила: – Здравствуй!
Тут Лисёнок сообразил, что никогда не видел отца Малышки.
– Извините, – вежливо спросил он у Оленухи. – А где же ваш муж?
– Он далеко отсюда. Сильный и смелый, он ищет подвигов и приключений!
– Он помогает добывать еду? – Лисёнок понял, что сморозил глупость. Еда для оленей была всюду: нежно-зелёная трава блестела на солнце, ветви липы склонялись к самой земле, и листья-сердечки колыхались на ветру, словно приглашали: «Съешь меня!»
– Ах! Нет. Ведь сейчас лето! Но за летом приходит осень.
– Осень?
– Да! Пора любви. Вот тогда – тогда мы встретимся. Он так строен и могуч, его рога так ветвисты, движения грациозны – и он будет биться за меня! – глаза Оленухи увлажнились.
– Малышка, – спросил Лисёнок, –