– Саят ждет! – в очередной раз напомнила крысиная жрица, взмахнув посохом, и продолжила стремительный путь по коридорам. То, что она попутно отдавила лапы паре ластящихся крысин ее совершенно не взволновало.
– Да иду же я! Отвали! – хран постарался пнуть зверюгу, что подталкивала его под колени, но еще пара грызунов мгновенно оскалилась. Воевать с тварями размером с хорошую овчарку без оружия и со связанными руками совершенно не входило в планы воина, и ему пришлось сделать вид, что он ничего не заметил и просто продолжает следовать за ведущей. Радовало одно, если его не съели сразу, то возможно не сожрут и там куда они направляются, а там посмотрим. Воин должен крепко верить в свою удачу, будет шанс вырвемся, а пока топай себе и не отсвечивай.
– Ты, солдат, не буянь! Дети тебя не тронут если не побежишь или воевать не замыслишь! А вот дернешься придется им тебе сухожилия на руках перегрызть. – ведущая процессию крысиная жрица решила прочесть небольшую воспитательную речь. – Саят тебя убивать не велел, сказал говорить хочет с человеком с поверхности, что видит в наших туннелях. Но если тебя немного поедят, то он не накажет меня. – пастушка задергалась, смеясь. Эта идея явно сильно ее позабавила. Хран молчал, что говорить хотят это хорошо, а вот откуда крысиные люди узнали, что он в темноте видит это вопрос, либо и тут о корпусе слышали и о способностях хранов, либо следили за ним уже какое-то время. И черт его знает, как было бы лучше. Аккуратно, стараясь не привлекать внимания конвоиров, воин пощупал пояс. Вот собаки! И нож, в ремне спрятанный нашли и вытащили. Похоже, оружия совсем не оставалось. Без единой острой железки, да еще в этих катакомбах Хазар чувствовал себя почти голым. И кто только понастроил тут такое? Никогда и никто не рассказывал, что под мертвым городом есть такие места. И даже вентиляция, возможно еще где-то работает, воздух спертый, но жить можно, могло быть намного хуже.
Где-то впереди вдруг раздался визг раненой крысы. Судя по звуку, кто-то прямо сейчас пожирал зверюшку, не удосужившись, однако перед трапезой умерщвлением пищи. Остальные крысы заволновались, ближайшая к храну повернула в его сторону острую морду и оскалившись зашипела. Женщина, возглавлявшая крысиный отряд остановилась, на ее лице отразилось явное беспокойство. Мутанты сгрудились вокруг нее, но вперед пока не рвались, ждали команды. Их вождь же явно сомневалась. Наконец она взяла часть гнилушек с верхушки посоха и кинула вперед. Неверный свет вытащил из темноты, картину которую и хран и крысы уже видели, вырвавшуюся вперед зверюгу деловито рвал на части огромный паук. С явным облегчением жрица свистнула, командуя своей своре, и мутанты, темно серой волной бросились на противника. Не все. Одна тварь осталась сторожить пленника. Хазар же обдумывал полученную информацию. Выходит, пастухи сами в темноте не видят совсем, а он то думал светящиеся гнилушки, они таскают для каких-то своих ритуалов. И еще одно. Важное. Кого-то в этих тоннелях хозяева крысиных полчищ сильно боятся. Пока воин даже представить боялся, кто может угрожать такой силе. И не может ли так быть, что его – храна хотят использовать как защиту от неведомого ужаса.
Тем временем паучару порвали на клочки, вполне ожидаемо. Даже когда ты огромный многоногий монстр со жвалами в локоть длинной от десятка юрких тварей с клыками, способными грызть бетон, спасение одно – бегство. Однако паук то ли голодный слишком был, то ли туповат, но решил драться. И закономерно проиграл. Крысы вились вокруг него, наскакивая и полосуя клыками длинные паучьи ноги и отскакивая от щелканья устрашающих жвал. Паук бросался то на одну зверюгу то на другую, и постоянно опаздывал. Сразу две ноги паука подломились с отвратительным хитиновым хрустом, и его судьба была предрешена. Крысы ринулись разом, и тело жертвы скрылось под их массой. Спустя мгновенья все было закончено.
Процессия двинулась дальше. Больше желающих посоревноваться с крысами за звание вершины пищевой цепочки местных тоннелей не нашлось, и скоро они добрались до цели. Тут был целый крысиный город. Огромный зал был тускло освящен. В крыше крысиной столицы было трещина толщиной метров пять, сквозь которую сочился серый дневной свет, в стенах было множество дверей, лазов и всяческих нор. Сотни крыс занимались своими неведомыми делами, появляясь и исчезая в этих отверстиях. Ворота, через которые провели храна были самыми солидными из виденных им. Более чем метровой толщины стальная плита когда-то перегораживала проход. Сейчас же вход был открыт, затвор был приоткрыт и явно навечно заклинен. Около входа лежали несколько крупных крыс – караульщики. При приближении процессии