– Как вы, голубушка? – поинтересовался Рогозин. – Напугали вы нас…
Женщина внезапно вскрикнула и схватилась руками за живот.
– Ой, о-ей!.. – запричитала Гурьева.
– Что это с ней? – удивился Мохов. – Только что не подавала признаков жизни, а теперь очнулась и кричит…
– Слышишь, как голосит – значит, плохо ей, – ответил Рыжик.
В этот момент в глубине чрева завуча послышалось громкое урчание, женщина скорчилась от боли и застонала.
– Неспроста это, – заметил Седельский. – Такая канонада – это не шутки…
Гурьева, словно выброшенная на сушу рыба, глотала ртом горячий воздух, с трудом терпя колики в животе.
– Мама дорогая, что это? – стонала женщина, лицо завуча побледнело, кожа на губах пересохла, а на лбу выступила испарина.
Константин Николайчук протянул учительнице руку и попытался ее поднять, но очередной приступ боли вынудил женщину упасть на колени.
– Отойди, я сам… – отстранил ученика Рогозин.
Учитель взял женщину под мышки и потянул вверх.
– Оставьте, дайте мне умереть, – сквозь слезы произнесла женщина, решив, что пришел смертный час.
– Что вы, голубушка, вам рано об этом думать, – успокоил ее физик.
В этот момент из школы выбежал Полуянов и пришел коллеге на помощь. Поддерживая Гурьеву под локти, мужчины подняли её и хотели проводить к школе, но, как только завуч оказалась в вертикальном положении, она оттолкнула учителей и со всех ног побежала к школьному туалету.
– Вот тебе и на! – растерялся Полуянов. – Похоже, она в нашей помощи больше не нуждается…
– Вы правы, – кивнул Рогозин.
– К счастью, она жива и очень даже подвижна, – заметил Полуянов, вспомнив, какую необычайную резвость выказала Гурьева, удаляясь в сторону приземистого строения с обозначениями «М» и «Ж». – А теперь, уважаемый Георгий Константинович, введите меня в курс дела… – попросил географ.
– Да, конечно, – приходя в себя, ответил Рогозин.
Мужчины сели на скамейку и стали обсуждать произошедшее.
– Думаю, следует поговорить с Гольдманом, – взволнованно произнес Полуянов, – дальше так продолжаться не может… Муштра до добра не доведет, хорошо еще, все обошлось обмороком, а могло быть и хуже…
– Разговором мы ничего не добьемся, – ответил физик. – Директор прекрасно понимает, что педагогический коллектив против подобных методов…
– Можно обратиться в райком партии, правда, не хочется выносить сор из избы, ведь мы здесь как одна семья… К тому же Абрам Романович – неплохой организатор, не хочется выставлять его в дурном свете…
– Вы правы, не хочется обидеть человека. Как хозяйственник Гольдман действительно неплох,