Мур пьеса. Юлия Сергеевна Касатина

дская кошка по имени Джульетта с безупречной родословной и отменными манерами влюбилась в простого бродячего кота Ромео, с порванным ухом и лишаем. Полюбили они друг друга сильно и страстно, что называется до “мяу одурения”, что аж усы вибрировали от счастья.

      Начало столь невероятного, а возможно даже сказочного сюжета было положено в одну весеннюю ночь. Тогда кот Ромео впервые увидел свою пушистую Джульетту. Она лежала, поджав черные лапки на подоконнике и, сверкала в темноте глазами глубокого янтарного цвета. Что тут скажешь? – эти два зверя были совершенно из разных “сословий”. Чета Джульетты была родом с Урала, все ее предки, исключительно британских и шотландских кровей, спали на самых мягких пуховых подушках, драли когти на самых дорогих персидских коврах, обедали самым элитным кормом, а самые талантливые представители их семейства демонстрировали свою красоту на выставках. Да и наша героиня была королевой положения, в маленькой однокомнатной хрущевке она целыми днями валялась на кухонном окне, в ее распоряжении был старенький диван, с очень мягкой обивкой и коридор, где она часами любила гоняться за теннисным мячиком, любезно подаренным ей хозяевами. Жаловаться Джульетте уж точно было не на что – все домочадцы души в ней не чаяли, а особенно девушка. Она каждое утро гладила ее по голове, ласково называя Джулечка. Человеческая нежность обычно вызывала в черной питомице бесконечные приливы ласки, и из груди ее тут же раздавалось мурлыканье. Когда хозяева уходили на работу, кошка любила залечь на подоконник и часами любоваться бесконечным голубым небом. Воздушное пространство то и дело бороздили назойливые жирные чайки, которые так аппетитно махали крыльями, что каждый раз, глядя на них, она хищно облизывалась. Оставаясь одна дома, Джуля любила понюхать фиалку, которая стояла на том же окне, а изредка даже позволяла себе укусить листик, уж больно сладок был ее сок.

      Хвостатый теска героя шекспировской пьесы был отвязный питерский бродяга – повелитель улиц и гроза крыс. Ромео ничего не знал о своих предках, зато он гулял по крышам, когда вздумается его усатой морде. Он будто кот из цирка лавировал по веревкам и балконам, шнырял по подвалам и подворотням и всегда был в окружении мурчащих кошечек. Обедал он разнообразно, сытно и вкусно – из урны, которая стояла с задней стороны продуктового магазина. В самые удачные дни он мог словить рыбку или даже сосиску, но иногда приходилось перебиваться и заплесневелым хлебом. Ромео был смел, бесстрашен и очень любвеобилен. Однажды в марте, когда кошачье сердце так и просит приключений он завел знакомство с одной белой пушистой особой. Четырехлапая оказалась домашней кошечкой, и вот когда Ромео уже обнюхивал свою возлюбленную, под еще не расцветшим кустом рябины, из окна выглянул разъяренный хозяин. Его глаза были полны ярости, а в руках он крепко сжал швабру и поскольку, увы, жил он на первом этаже, то с легкостью огрел этой самой шваброй его пушистый кошачий зад. Да так сильно, что кот подпрыгнул с диким воплем.

      – Пошел прочь! Чертов котяра, а то живо твои бубенцы этим веником отобью.

      – Жора, чего ты опять разорался? – послышался женский голос.

      – Этот котяра нашу Мурку обхаживает! Говорил тебе: закрывай окна, а то принесет нам блохастое потомство. Пошел прочь я сказал – снова замахнулся мужчина – бродячий Ромео блин!

      Окно захлопнулось и вместе с тем все мечты о любви с белой кошкой остались позади, зато имя Ромео плотно закрепилось за ним во всем дворе. Теперь при виде кота бабушки, сидящие на лавочках, то и дело приговаривали: “Ромео”.

      И вот на третий день марта наш Ромео вдруг заметил в окне пятого этажа два желтых глаза. Они светили ярче миллиона звезд и завораживали кота, словно магические огни. Пушистый бродяга, поджидавший под кустом очередную самку, жаждавшую любви словно опьянел. Он как зачарованный уставился в окно, любуясь дивным сиянием – черная кошка с припущенными ушами спокойно и одновременно величественно возвышалась на подоконнике, будто королева на белоснежных перинах. Ромео так засмотрелся, что даже не заметил шпица, мчавшегося в его сторону. Маленькое фырчащее существо скалило зубы и уже было готово вцепиться в плешивый бок бродяги.