Но не нота, банальное нате,
Нате – жрите, всё то, что болит.
Слог разбился на множество стадий,
Показать свой теракт всё же стыд.
Холст внутри раскрошился на фрески,
Нет холста, пустота лучше лжи.
Как же мне умирать по-сербски?
Раз по-русски не смог прожить.
* * *
Ну и что, что порой как Есенин
Я надрывно стихи ору.
Может этим мой голос и ценен,
Что латает во мне дыру!
Говорят мне, что я органичен.
Органична – лишь шея в петле,
А эстрада есть старый обычай,
Быть рыдальщицей на селе!
Это как оглашать похоронки -
Выходить и читать стихи.
Кто же будет надрывным и громким,
Чтобы тихо страдать другим.
Говорят мне, что я устроен
Как поэт – это метко, но плоско.
Ведь на сцене ору от горя,
Чтоб не кончить, как Маяковский!
Над Византией падал снег
I
«Над Византией падал снег,
В снегу остался след сандалий», -
Мы ехали с тобой, как Чук и Гек,
И эту книгу вроде бы читали.
Шипит по рельсам змей чугунный,
Ещё чуть-чуть – Йошкар-Ола:
Вот снова Рим разбили орды гуннов.
Россия это где-то проспала.
Вот мы приехали, и будет Чук без Гека,
Все зеленеет в царствии марийцев,
Константинополь проживет без снега.
И так же мы – на станции простимся.
II
Назначим встречу на щите Ахилла,
Какая разница, что это пуп земли,
Жаль, Трою рельсами эпоха обделила,
А так бы встретиться и там вполне могли.
Чтоб наблюдать за греками в туниках,
Но наблюдать отсталость интернет,
А Греция – как постановка ВГИКа
В экране, присобаченном к стене.
А сообщения со скоростью Гермеса
Летят, летят из пункта Б до пункта ноль,
Ни ты ко мне, ни я к тебе не лезу,
Тут был ковчег, но не отсюда Ной.
III
Расставаться – спартанское дело,
Пусть не очень-то по-людски.
Циферблат как очерченный мелом,
Всё стирается время с доски.
Надо звать не друзей, а Горгону,
Просто хочется окаменеть,
Проводница зовёт: по вагонам.
Я стою тут худой, как жердь.
Что мне дело до древних спартанцев?
Привокзальная площадь плыла.
По-спартански не буду прощаться
И заплачу. Такие дела.
* * *
Из мертвых петель свяжу узлы,
Зелёных глаз узлы – заумной речи,
Речь Золушка надраила полы,
Скользить по ним к тебе (на смерть?)
На встречу.
Я наливаю виски (высоту)
И тру виски, для слова (чтобы спутать)
Сейчас сезон логических простуд,
Знать звукофарш сегодня мое блюдо.
И вот теперь в дохаосе низов,
Где Хлебников ловил себе улов,
Воспринимаю узы точно зов,
В гудрон кипящий. Дикая любовь.
Стадион
I
На растерзание стадиона,
Весь стадион как единый зверь,
Его боюсь – больше нет Антона!
Его и не было, ты проверь.
А был ли мальчик? Остался прочерк,
Скорее два – от густых бровей.
Мне это видится темной ночью,
И разделяется жизнь на две.
Вот