В тот день меня удивила задумка первого испытания, но сейчас я понимаю, что для Сиаммы подобная новизна в традициях проведения рыцарского турнира была вполне ожидаема. Для этого города было характерно удивлять мир какими-нибудь диковинными выходками.
Далее герольд поведал, что совладавшими с чудищами рыцарям будет позволено перейти на следующий этап состязаний, который будет заключаться в масштабной битве – воинов разобьют на две «армии» и им предстоит сойтись в сражении, всё на той же арене. А после этого славного побоища последует финальная ступень соревнований, до которой будут допущены всего два рыцаря, выбранные самим Дожем.
Избранным предстояло драться друг с другом либо до капитуляции одного из них, либо до смерти. Какая же награда будет уготована чемпиону сиаммского турнира оставалось только гадать.
Когда же рыцарские испытания минуют, наступит пора других развлечений, предназначенных скорее для увеселения простого люда. Будут проведены бои животных (в Сиамме зрителя традиционно тешили схваткой двух львов), скачки, стрельба из лука… В общем, охочему до зрелищ человеку было чем поживиться.
– И не забывайте об одной из добродетелей не сколько рыцарской, сколько людской, господа! Щедрость, щедрость! – звонко пропел герольд, кончив зачитывать распорядок турнирных развлечений.
Услыхав эти слова, я не понял, к чему герольд столь бодро выкрикивает их, но когда раздался звон падающих на землю монет всё встало на свои места. Герольды вели рыцарские хроники, записывали имена участников турниров и то, чем каждый из них прославился. И количество приписанных к имени участника хвалебных эпитетов зависело от того, насколько щедрыми окажутся зрители.
Когда герольд со своими помощниками закончил бегать по ристалищу с мешками и собирать монеты (хоть я не видел этого, но это единственное объяснение тому, почему к минуте начала состязания на ристалище не оказалось ни одной монетки), начались предварительные бои, в которых троица зачинщиков показала себя мастерами военных дел. Об этом я мог судить по тому, насколько быстро рыцари выходили с ристалища и отправлялись в лагерь в обществе своих помощников.
Особенно своим умением вести бой верхом выделился воин, стоявший на стороне зачинщиков и носивший на своем щиту герб в виде изумрудного павлина, распустившего золотистый веер своего хвоста на фоне сплошной синевы. Под этим знаменем на бой выходил Луиджи Риччи, сиаммский рыцарь, отстаивавший воинскую честь своего города под покровительством Дожа.
Если бы Риччи не завоевал симпатию государя, то стоял бы за воротами вместе