Мальчик остановился на опушке леса, сбросил в сугроб вязанку собранного хвороста, чтобы дать отдохнуть усталым плечам. Гриша потерял нужное направление и теперь тревожно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, где тропинка, ведущая в деревню.
Ему было холодно, очень холодно и страшно. Бабушка часто рассказывала истории о детях, заблудившихся в лесу, которых потом никогда не находили. Или, в лучшем случае, спустя много дней, обнаруживали окровавленную одежду и груду объеденных дочиста косточек. Тогда все понимали, что этих несчастных детишек сожрали дикие звери: волки или медведи.
От этих мыслей, леденящая волна ужаса, поднялась откуда-то из глубины живота и застряла в горле колючим комком. Из глаз тут же полились слезы. Гриша размазал их промерзшей варежкой по щекам, от чего она намокла, сразу же заледенела и стала еще тверже и холоднее.
«Нет, плакать нельзя! Я не девчонка какая-нибудь! И не маленький – недавно целых восемь лет стукнуло. Бабушка сказала, что теперь я совсем взрослый, единственный мужчина в доме, – думал мальчик.
– Сейчас возьму вязанку и пойду домой. Я ведь не хочу, чтобы меня съели?»
Гриша взвалил нелегкую ношу обратно на плечи и сделал решительный шаг вперед. Тут под ногами хрустнуло, и он почувствовал, что куда-то проваливается. Падение длилось недолго: мальчик приземлился удачно на колени и ладошки. Под ним оказалось что-то мягкое, как видно, сухая трава или солома. Было настолько темно, что первые минуты Гриша абсолютно ничего не мог разглядеть в окружающей черноте.
Первое, что удивило – это запах. Очень знакомый и вместе с тем необычный, непонятный, но теплый и уютный.
Гриша сразу вспомнил: почти так же пахнут его псы, когда летом искупаются в реке или зимой зайдут с мороза в избу. Это запах влажной собачьей шерсти! Тут он различил и звуки: чье-то равномерное глубокое дыхание и тихое жалобное попискивание.
«Значит, тут собака, да, похоже, со щеночками! Так могут попискивать только маленькие кутята! – подумал Гриша.
Страх мальчика куда-то улетучился и сменился любопытством, – почему собака живет в лесу, да еще и со щенятами? Может у нее был злой хозяин, который выгнал несчастную из дома зимой?»
В голове сложилась живая картинка, словно из мультика: злобный толстый дядька с усами, в ушанке и телогрейке лупит собаку метлой с длинной ручкой, та испуганно визжит, поджимает хвост и убегает, куда глаза глядят.
Гриша почувствовал ненависть и злость к жестокому хозяину. В то же время у него возникло желание забрать пострадавшую псину домой, бабушка не будет возражать. Может, сначала немного поругается, что «притащил в дом очередного пса», а потом успокоится, полюбит и эту, уже третью собаку. А когда щенки подрастут, Гриша пристроит их по соседям. Люди-то в деревне добрые, и собак все любят.
«Значит этот дядька не наш, не из нашей деревни!» – сделал вывод мальчик.
Тем временем его глаза привыкли к темноте, да и слабый свет, пробивавшийся через дыру, слегка освещал огромную яму. В дальнем углу, откуда раздавались сопение и повизгивание, Гриша различил силуэт огромного мохнатого тела.
«Видно это очень большая собака», – подумал мальчик, но, ни капельки не испугался. Он по собственному опыту знал, что большие псы особенно ласковые и добродушные.
– Кутя, Кутя! – негромко позвал Гриша, осторожно приближаясь к животному.
Но собака продолжала спать. Ее равномерное дыхание теперь сменилось негромким храпом.
– Ну, ты и соня! – засмеялся мальчик и подошел почти вплотную к существу. Он вынул из кармана и включил маленький фонарик, который постоянно носил с собой. Тут же его веселье сменилось оцепенением. Нет, нельзя сказать, что он испугался, скорее очень удивился: Гриша неожиданно понял: это не собака, а огромная медведица.
При слабом голубоватом свете галогеновой лампочки стало хорошо видно, что она лежала на спине, глаза были закрыты, а по большому мохнатому животу ползал крошечный медвежонок. Он тихонечко попискивал, разыскивая в густой шерсти вожделенный сосок. Малыш тыкался носом и полз, пока не присосался. С громким чмоканьем медвежонок насыщался, а когда наелся, то так и заснул, не выпуская изо рта материнский сосок.
Гриша, как завороженный, наблюдал за этим, обычно недоступным для человека зрелищем. А потом вспомнил, что надо идти домой, бабушка, наверное, уже беспокоится. Он бросил еще один взгляд на счастливое семейство, подобрал хворост и вылез наружу.
Там творилось нечто ужасное: завывала сильнейшая вьюга, колючие хлопья снега впивались в лицо, ледяной ветер пронизывал до костей. Было очень темно, и мальчик не знал, в какую сторону идти, чтобы добраться до дому.
Он моментально продрог до костей.
«Лучше, пожалуй, вернуться в берлогу к медведям! Там так тепло и уютно! А когда снегопад закончится – я пойду домой», – подумал Гриша.
К счастью,