– Вот это щедрость, – я слабо улыбнулся.
– Нет. Просто я наконец развелся, и теперь денег завались. Я просто охерел, когда понял, насколько я богат, – просто и без обиняков ответил мне он.
Впрочем, он всегда так разговаривает. Возможно, столь прагматичный и рассудительный ум и привел его к несметным богатствам, когда моя бурная фантазия лишь дает мне неиссякаемый источник пищи для размышлений?
– К тому же, – продолжал Олег, – мы давненько не виделись, Вадим. Ты совсем пропал с радаров… Когда мы в последний раз встречались?
– Года два назад? – я нахмурил лоб, пытаясь вспомнить.
– Больше, – уверенно сказал Олег, подавая знак проходящей мимо официантке.
Девушка была потрясающе красива и, казалось, улыбалась только мне. Мне отчаянно захотелось поцеловать ее в губы, крепко обняв за хрупкие плечи. Видимо, мое расслабленное сознание совершенно изнежилось в столь непринужденной обстановке.
Все же приятно, когда о тебе заботятся.
Олег, как уважаемый завсегдатай, заказал привычные ему блюда, а я, растерянно окидывая взглядом меню с совершенно нечеловеческими (по крайней мере, для меня) ценниками, попросил того же самого. Милая девушка, все еще улыбаясь, записала наш заказ и удалилась в сторону барной стойки.
– Новенькая, – игривым голосом заметил Олег. – Хорошенькая. Тебе как?
Я пожал плечами.
– Она молода и красива. Но я же не знаю, что скрывается в ее душе.
Я имел в виду, сколько горести она накопила и носит в себе в столь юном возрасте, но Олег понял меня совершенно по-другому.
– А ты прав, черт возьми! Наверняка за смазливой мордашкой скрывается очередная стерва, которая только и мечтает, чтобы высосать из тебя все силы и деньги!
Я робко улыбнулся в ответ на его пламенную речь. Вряд ли он сказал это со зла, просто его душа в данный момент тоже полна горести. Как и моя. Как и любого взрослого человека в этой странной депрессивной стране.
– Наверное… – неуверенным голосом поддержал я его.
– Не наверное, а точно, – Олег жестко поставил точку в нашем разговоре.
И тут нам принесли наш первый бокал пива за вечер. Первый и явно не последний. Я заметил, как Олег разом осушил его ровно наполовину, словно хотел срочно потушить свои горящие чувства, бушующие в очаге его души.
Я же принялся аккуратно смаковать принесенный мне дорогой напиток. Он был очень вкусным.
– Может быть, я слегка и погорячился… – внезапно сказал Олег, откидываясь на спинку стула уже в гораздо более благодушном настроении.
Хороший алкоголь творит с людьми чудеса. Жалко, что к этому средству спасения частенько привыкают.
– Просто… – начал он, одновременно доставая из шикарного портсигара импортную сигарету.
Он сделал мне вопрошающий знак, на который я быстро ответил кивком. Дескать, кури, сколько хочешь. Ты хозяин этого вечера, я могу немного и подышать дорогим заморским дымом ради жизненного разнообразия.
– Просто это уж совсем частый случай в последнее время, понимаешь? – он кивнул мне, как человеку, который должен понимать. – Бабы все норовят вынести тебе мозги, а ты за это еще и платишь. Вот где справедливость, Вадим?
– А она должна быть? – незатейливо спросил я.
– Хотя бы баланс, Вадим, хоть какой-то чертов баланс в этой гребаной жизни. Логика, понимаешь? Чертова логика. Где она?
Я понимающе улыбнулся.
– Женщин часто признают нелогичными созданиями…
– Да при чем тут женщины?! – резко оборвал он меня. – Вся эта жизнь, в ней отсутствует логика… понимаешь? И…
На стол в это время положили великолепный стейк, а Олег небрежным жестом заказал себе еще пива. Я осторожно потыкал волшебным образом прожаренное мясо вилкой, но из него не полезли деньги. Оно просто приглашало меня попробовать себя, не спрашивая, достоин я того или нет. Мясо не оценивало меня на прочность разума, не классифицировало меня по жизненным папкам и не считало количество купюр в моем бумажнике (хотя там все равно считать было нечего).
Оно просто было, просто существовало и… все. Но это «все» было чрезвычайно приятным ощущением. Спокойствие и благодать? Даже лучше.
Все эти мысли пришли ко мне в голову, когда моя эмпатическая сущность наконец впитала его взгляды и его чувства. Потихоньку я начинал его понимать. Но до конца согласиться я с ним не мог – мой разум отвергал все простые жизненные формулировки.
Видимо, поэтому мне было так тяжело жить – слишком много думал обо всем. Но мог ли я не думать, оставаясь самим собой? Этот вопрос часто повергал меня в глубинную депрессию.
– Так что случилось? – наконец спросил я.
– Да ничего такого, – нарочито небрежным тоном ответил Олег. – Она в один день упаковала все свои многочисленные вещи (которые я купил ей, кстати)