Большое влияние на формирование взглядов Ю.Ф. Година оказал российский ученый XIX века Николай Данилевский, который во многом предвосхитил создание концепции цивилизационного развития человеческого общества, в наибольшей степени разработанной в дальнейшем английским историком Арнольдом Тойнби и американским ученым Самюэлем Хантингтоном. Их трактовка и является наиболее распространенной среди ученых и политиков в настоящее время. Ю.Ф. Годин также внес свои существенные новации в разработку цивилизационной теории развития, в рамках которой многие ученые ныне пытаются найти общие законы развития человеческого общества.
Уже упоминалось о том, что цивилизационный подход – термин весьма неопределенный и не существует его общепринятого понимания. Он трактуется некоторыми в чисто технико-экономических категориях, например бронзовый век, железный век, аграрная цивилизация, машинная цивилизация и т. п. Ю.Ф. Годин придерживается точки зрения, близкой к позиции А. Тойнби, что цивилизации определяются прежде всего набором базисных этических ценностей (что такое добро и зло, в чем цели и смысл жизни, что такое хорошо и что такое плохо и т. п.), а также культурой народа, единством исторических переживаний, восприятием определенного народа и его культуры как своего собственного народа и своей собственной культуры, сложившихся в контексте исторического развития. На формирование этого комплекса черт большое, а нередко и решающее влияние оказывает религия. Этот комплекс представлений и идей, как правило, разделяется и входящими в цивилизационную общность атеистами, несмотря на то, что они могут отрицать религиозные корни своих представлений и убеждений. В частности, известны парадоксальные слова президента Белоруссии А.Г. Лукашенко, который как-то сказал, что он – «православный атеист». В ареал многих цивилизаций обычно входит ряд народов и территорий. В настоящем периоде А.Тойнби определил наличие следующих цивилизаций: западная, исламская, восточно-европейская православная, китайская, японская, индийская, африканская (территории южнее Сахары).
Подход, которого придерживается Ю.Ф. Годин, означает, что принадлежность к определенной цивилизации является в конечном счете фундаментом, определяющим главные направления развития стран и народов, входящих в соответствующие цивилизационные общности, вероятные конфликты с другими странами и аналогичными общностями. Понятие «цивилизация» шире, чем понятие «социально-экономическая система». В рамках одной и той же цивилизации возможна смена разных социально-экономических и политических систем.
Таким образом, А. Тойнби в качестве отдельной цивилизации выделяет Восточнославянскую православную цивилизацию, ядром которой является Россия, куда также входят Белоруссия, большая часть Украины, Сербия, Черногория, Болгария. Положение Греции является двойственным. У нее немало черт, объединяющих ее с Россией. Как известно, Византия, греческий наследник Римской империи, дала толчок к формированию Восточнославянской цивилизации, но в то же время длительное существование в рамках общеевропейского пространства привело к созданию в Греции общей основы с классической европейской цивилизацией, тем более что Греция, вместе с Римской империей, внесла огромный вклад в формирование европейской цивилизации в целом. Ю.Ф. Годин присоединяется к А. Тойнби в том, что Россия и ряд других стран являются самостоятельными цивилизациями. Автор делает свой заметный вклад в цивилизационную теорию и в анализ практики исторического развития прежде всего «славянского треугольника»: Россия, Украина, Белоруссия.
Ю.Ф. Годин использует в своей книге термин «Восточнославянская цивилизация» или «Славянская православная цивилизация». Эти термины не очень точны, поскольку они как бы исключают неславян, прежде всего мусульман, из российской цивилизации. А их в России немало. И складывается впечатление, что большая часть из них, прежде всего казанские татары, воспринимают Россию как свою духовную родину, а русских и русскую культуру – как часть своей собственной общности, при сохранении многих отличий. Не хотелось бы «обижать» представителей и других культур и народов. Однако подобрать к российской цивилизации какой-то другой, более удачный обобщающий термин трудно. Во всяком случае, ни у автора, ни у меня это не получилось. Может быть, «Восточноевропейская цивилизация», чтобы снять привязку к этничности? Но тогда в эту общность вроде бы нужно включать такие восточноевропейские страны, как Польша, Хорватия, Чехия, Словения и Словакия, которые совершенно четко воспринимают себя как часть европейской цивилизации. Но, в конце концов, на наш взгляд, это не имеет кардинального значения. Так или иначе, с проблемой этнического и государственного разделения населения по цивилизационным критериям сталкивается почти любая цивилизация, кроме, может быть, японской, где подавляющая часть населения состоит из этнических японцев.
Позиция автора категорична по проблеме, разделяющей российское общество (и не только российское) на два лагеря в понимании, что такое Россия – восточная часть Запада или западная часть Востока? А Россия – ни то ни другое, утверждает автор. Она – самостоятельная