– Это Прошлого никогда не было, – сказала Реж-и-сер-ша.
– Да?
– Да, и знаете почему? Я его сама часто вижу во сне, а мне – я знаю априори – снятся только небылицы.
Вторая машина шла очень странно:
– Иногда была видна направлявшейся в обратную сторону.
– Я начинаю понимать, что вы семья наследственно-интуитивных научных работников.
– Как и ты, – предположила Ре.
– Это была Джоди Фостер.
– Я не знаю.
– Тогда и не надо вмешиваться.
– Вопрос только в одном: должен ли человек радоваться когда-нибудь, или нет?
И пришлось прийти к заключению, что с Луны надо подняться на Землю, а не:
– Наоборот.
И ясно: кто-то рядом есть, хотя и стесняется показать свою рожу.
Тень не всё помнит – я:
– Только забываю на время, – хотя тоже:
– Какое неизвестно.
Тенью быть страшно. Однажды чуть не получилось, но так испугался, что:
– Сколько ни пробовал – боюсь до сих пор.
Неужели это обязательно должна быть ящерица? Неужели и сам человек – дракон, и это его мечта:
– Увидеть, наконец, своего родственника во всей красе полновластия.
Лучший способ и последний выход вранья:
– Фантастический! – прикрыть правду такой откровенной ложью, что правда и не:
– Скрывается.
Хотя мелькнула мысль, но так быстро, что смог только запомнить:
– На Земле действует рекомендация Данте: по остаткам можно восстановить даже мамонта.
Здесь отличить живых от мертвых трудно: все только тени.
Тень не всё помнит – я:
– Только забываю на время, – хотя тоже:
– Какое неизвестно.
Тенью быть страшно. Однажды чуть не получилось, но так испугался, что:
– Сколько ни пробовал – боюсь до сих пор.
– Наощупь! – так бывает? Чтобы на помощь уму непостижимому пришла на помощь практика:
– Если бежит от вас – значит мамонт.
Сын же Исаака, Иаков сделал открытие:
– Можно и до утра найти время сплавать за Золотым Руном, чтобы предстать перед отцом, как лист перед травой:
– В нём, как в родной волосатости своего брата Исава.
Как прочитать, что на ней написано, если она всегда, как безнадежность Двуликого Януса смотрит:
– В обратную сторону?
И далее каждый из нас представил свою докладную конгрессу, который на время выборов заменял большой компьютер в Белом Доме, но имеющий связь с компьютером, оставленным Данте то ли в Раю, то ли в Аду, а возможно и Чистилище для будущих поколений.
Она:
– Ты настаиваешь на том, на что я на полном серьезе не рассчитывал.
И, несмотря на то, что денег у меня не было, пошел.
Слух был, что люди на строительстве подземного города превращаются за несколько подземных месяцев, равных каждый пяти годам наверху, в то орудие производства, на котором работали всё своё пожизненное время.
Более того, даже если меня не будет рядом секс может настичь тебя в самую неподходящую серийную минуту.
– Я никогда не проходила военную подготовку.
– Значит, тебя взяли только для того, чтобы отвлечь на себя внимание, и, если не убьют – грохнуть потом меня.
– Для того, чтобы это понять – не надо даже думать, – ласково ответила она.
– Я – первая женщина президент в этой стране неоклассических пирамид.
– Жди к обеду, – но ни времени, ни чиста без года и месяца, ни места – не обозначила даже намеком, так только: уже мяукнула:
– Купи шотландскую кошку, когда она никому не будет нужна.
Цвет? Нет, не было размалевано.
– Неужели ты на самом деле считаешь, что никогда не ошибаешься?
– Да, потому что я знаю даже то, что знают не все, а именно и в неодушевленных предметах живет душа.
– Этот знак ожил, чтобы показать тебе поворот?!
– Да.
– Мы не заблудимся?
– Зря вы приписываете, сэр, Москве свою любовь.
– Не ответит?
– Только гаснущим светом Солнца, отраженным от древних и не очень стен домов.
– Вот так и возникла жизнь на Земле, что с возу упало – еще не значит, что навсегда пропало, а вот такая же, как ты Афродита тут же появляется, как из пены, но не морской,