Шевельнув пальцами, ощущаю вместо ожидаемой простыни… песок. Где я?! Открываю глаза, все поле зрения заполняет затянутое облаками небо. Солнце прячется за тучами, но дождя явно не ожидается. Опускаю взгляд, одновременно пытаясь сесть, и… вижу озеро. Большое — деревья на противоположном берегу кажутся невысоким кустарником, дальний край по правую руку и вовсе едва различим, да и по левую не близок, хотя виден лучше. Вокруг лес сплошной темной стеной. Только в одном месте на той стороне в этой стене виднеется прогал, открывающий вид на пологий подъем, за гребнем которого просматривается долина, где-то совсем уж вдалеке упирающаяся в какие-то горы. И сижу я действительно на песке. Странно, несмотря на близость к воде — не больше трех десятков шагов — песок сухой. Совершенно сухой, мелкий, липнет к пальцам, но тут же легко стряхивается. Да и проснулся я не от холода. Странный, к слову, песок. Цветом больше похожий на пепел.
Так… Одежда и обувь на мне как раз для ходьбы по таким лесам. Долгой ходьбы. Хорошо. Но что это за лес? То есть, где это я и что здесь делаю?
И тут меня словно подбрасывает — а зовут-то меня как? Кто я такой? Нет ответа. Я не помню, кто я!
Руки сами принимаются обшаривать карманы. Но в них нет ничего необычного, а главное — ничего, что могло бы прояснить первостепенный для меня вопрос. Ладно, а что есть?
Россыпь монет в карманах, чтобы не вытаскивать перед каждым кошелек… И сам кошелек, кожаный, набитый монетами настолько туго, что они даже не пытаются звенеть. Откуда-то всплывает, что для одинокого путника это вполне приличная сумма. Хватит, чтобы месяц-другой ночевать и хотя бы ужинать в придорожных гостиницах — по крайней мере, в той стране, в которой эти монеты в ходу и чей герб украшает их слегка потертые аверсы. Хотя пока не факт, что я нахожусь на ее территории.
Что еще? Складной нож довольно хитрой конструкции, вмещающей несколько лезвий разной длины и формы, двузубую вилку и штопор. Примитивное, но вполне надежное приспособление для добывания огня. Записная книжка, в потертой кожаной обложке, внутри которой рядом с блоком листов закреплен в удобных петлях остро заточенный карандаш. Страницы чистые и гладкие, на них явно никто ничего не писал. Карандашом тоже не пользовались. После затачивания, во всяком случае.
Разобравшись с карманами, заглядываю в мешок, заменявший мне подушку перед самым пробуждением. Еще один нож, но совсем другой, большой и массивный, хорошо сбалансированный, с удобной рукояткой, широким лезвием длиной в пятнадцать пальцев, в кожаных ножнах — мечта воина и охотника, а не кулинара. Две одинаковые фляжки — в одной чистый спирт, явно предназначенный не для употребления внутрь, в другой тоже не вода, а весьма качественный коньяк. Весь остальной объем мешка заполняют свертки и пакеты. В них разные нужные мелочи, лекарства, смена белья, несколько теплых вещей, даже кожаный плащ — тонкий, легкий, но очень прочный и в сложенном виде занимающий очень мало места. Нашлась и еда. Три одинаковых свертка. В том, который я распечатал, нашлись сухари, сушеные фрукты, орехи, завернутые в бумагу четыре куска прессованного сахара, а еще крепко запечатанный керамический цилиндр. Наверное, с чем-то готовым.
Все самое необходимое. По крайней мере, то, что можно унести.
И ни одна вещь не несет на себе клейма или хоть какой-нибудь надписи. Документов тоже никаких.
Увесистый кожаный футляр на самом дне мешка озадачивает меня еще больше. Внутри него снова монеты, но исключительно золотые и серебряные, причем уложенные в два слоя аккуратно завернутыми в пергамент столбиками. И они явно предназначались не на дорожные расходы — их вполне хватит на приличный дом на окраине крупного города и несколько лет не слишком бурной жизни. В нижнем слое прячется похожий на эти столбики мешочек, сшитый из странного материала черного цвета. Внутри него тоже монеты — но совершенно не похожие на обнаруженные прежде. И друг от друга они отличаются еще больше — двух одинаковых в мешочке не нашлось. Коллекция, что ли? И ведь почему-то нет сомнений, что это мои монеты, хотя не помню, откуда они у меня.
Мысли перескакивают к другой непонятке. Одежда-то без малейших признаков сырости. То есть, я провел на этом песке не больше часа, судя по свежести ветерка. Но вокруг меня даже намека на следы нет. А ведь туда, где песок переходит в траву и кусты, и в три приема не допрыгнуть. Со стороны воды он выглядит таким же нетронутым. Нет, понятно, что на сухом песке не будет четких отпечатков обуви, звериных лап или чего еще, но… Не по воздуху же я сюда попал.
Признаков человеческого присутствия нет. Еды в мешке от силы на неделю, а на одной рыбе — при условии, что она в озере есть, причем не пуганая, потому что никаких снастей у меня не имеется — долго не протянуть. И если сейчас начало лета, на что очень похоже, то в лесу может не быть ни ягод, ни грибов. На местное зверье рассчитывать тоже не стоит — еще неизвестно, кто на кого будет охотиться.
В общем, оставаться здесь смысла никакого. Но куда идти? Я смотрю на разрыв в высокой стене деревьев на другом берегу. Ответ напрашивается сам собой.
Через десяток шагов песок под ногами