– Кофе будешь?– спросил Серега. Я бы не отказался от глотка холодного пива, но не был уверен в том, что не опустошил вчера все запасы и кивнул.
– Искупаемся потом,– сказал Миха,– жара.
Искупаться хотелось. Освежить голову. И пива.
Вообще вылазка на природу в эти теплые деньки оказалась не такой уж плохой затеей, спасибо парням, что вытащили, иначе я бы опять шлялся по барам или сидел дома, набираясь. Невелика разница, что здесь, что в городе, но все лучше, чем одному. К тому же, если обычное твое душевное состояние– мука. Одиночество располагает к смакованию этого состояния.
Я умылся, сел рядом с ребятами и взял из рук Солнца стаканчик из твердой пластмассы со свежезаваренным кофе, жалея о притупленной похмельем остроте обоняния. Солнце же, напротив, с шумом вдохнул воздух над своим дымящимся стаканом и улыбнулся, подобно влюбленному.
Миха принялся нанизывать на шампуры мясо.
Как будто дождь обещали к ночи,– закуривая сказал Серега.
– Не будет дождя,– подал голос Солнце, по-детски обхватывая стакан обеими руками и повернулся к Мише,– помочь тебе?
Он отмахнулся:
– Успеете еще. Там мяса много.
На замечание Солнца по поводу дождя мы никак не отозвались– привыкли уже. Сказал не будет, значит, скорее всего, не будет. Но можно и поспорить: раньше мы частенько заключали пари, и я был в числе тех, кто всегда ставил на слова Солнца. Случалось и проигрывать.
Ели мы жадно и быстро, не только из-за голода– хотелось поскорее залезть в воду. Серега выбрал удачное место для стоянки: поляна, окруженная соснами, за которыми в нескольких метрах– берег. Пока шашлык готовился, мы успели сгонять к реке, и теперь, будто блеск отражающей солнце воды, отпечатался на сетчатке глаз, казалось, что река подмигивает мне из-за деревьев. Мясо, присыпанное зеленью и колечками жареного лука, свежие, крупно порубленные овощи, прохладная питьевая вода, запах сосновой смолы, разгоряченной летним солнцем, близость летнего водоема– о да, детка, я был бы в полном порядке, если бы не эта треклятая, вросшая в меня злость.
Когда мы наконец вылезли из воды, было уже около семи часов. Я пошел за телефоном в палатку. По привычке открыл ленту новостей и пробежал глазами по первым строчкам. Обратил внимание на ссылку. Продолжил читать. Сердце мое провалилось вниз.
– Пацаны,– севшим голосом позвал я и зашагал к ним,– эй, парни,– и начал вслух:
– В московском метрополитене начиная с 18:20 по местному времени произошла серия из 4 терактов. Взрывные устройства сработали с периодичностью от шести до одиннадцати минут в вагонах поездов между станциями…
– Что?– Миша встал.
Я не мог продолжать и протянул ему телефон.
– Там те же станции. Прочти.
– Твою мать,– сказал он.
– Какие те же станции?..,– Серега тут же запнулся и посмотрел на нас,– как, те же станции?..
– Твою мать…– повторил Миха уже тише, вчитываясь. Поднял на меня глаза,– даже время то же.
– Надо узнать, как у всех дела. Поблизости ведь никто не живет? Я позвоню домой.
– Я наберу тоже… Миш?
– Да?
– Позвони, пожалуйста, Кате. Она все равно не возьмет, если я… Даже если все хорошо. У тебя ведь есть ее номер?
Он кивнул.
Мы не отрываясь смотрели друг на друга, пока раздавались гудки в телефонах. В моем послышался далекий голос мамы. Очень далекий.
– Алло? Сынок?
– Да, мам. Вы в порядке? Ты ведь смотрела новости?
– Ой, да, милый, такой кошмар!…Столько взрывов в один день! Я уже позвонила тете Наташе– они собирались сегодня за шкафом ехать, забирать, помнишь я говорила? Они еще папу попросили помочь собрать его и я…ох, это так страшно!– в этот момент Миша покачал головой и беззвучно произнес: "Не берет." и я прервал взволнованную скороговорку матери,– мам, я рад, что с вами все в порядке. Прости, мне тут нужно позвонить еще кое-куда, ладно? Узнать, как дела. Самое главное, вы в норме.
– Да, милый, конечно, если что– звони.
– Целую, мам.
– Не берет,– повторил Миша вслух, когда я нажал на кнопку завершения вызова.
– Гудки идут?
– Да.
Сердце мое бешено стучало.
Серега, поговорив по телефону, и видимо, обретя присутствие духа, подошел к Солнцу и что-то тихо сказал ему. Солнце дернул вверх плечами:
– Я знаю. У них все хорошо.
Мы приблизились.
– Что– знаю?– с подозрением