Да, потом пять дней отлеживался – каждая мышца и каждая связка болела. И отъедался – сколько уж я там килограммов за это упражнение скинул – не знаю, но жрал эти дни в три горла, наесться не мог.
Когда оклемался, барон заставил меня поклясться на священном писании, что использовать старкад буду только на государевой службе и только в крайнем случае. А мне с писанием шутить никак нельзя, даже не из страха – просто нельзя и все.
Когда клялся – обратил внимание на хорошее настроение барона, чем и решил воспользоваться.
– У нас никак не получается поговорить с глазу на глаз, а, наверное, надо. Вы согласны?
– И о чем же? – все-таки недовольно проворчал де Безье.
– Нам надо определиться с будущим.
– Какое будущее! Ты влюбил в себя мою семью, а что дальше? Оставить все тебе? Твоим детям, которые нам чужие? А что будет с моими детьми – нищенствовать их пошлешь?!
К сожалению, чего-то подобного я и ожидал. Но неопределенность точно до добра не доведет. Сейчас он ничего не сделает, видит же, как меня баронесса и дочери любят. Но вот в будущем… Нравы здесь простые, а человеческая жизнь ценится дешево. Так что лучше обо всем сказать открыто, чем ждать, что само рассосется.
– Господин барон, вообще-то это близко к оскорблению. Вы действительно меня за свинью держите? С чего вы решили, что в благодарность за вторую жизнь я намерен и наследство отхватить?
– С того, что по-другому – никак! Лишение наследства старшего сына возможно только в случае его бесчестия. Причем именно бесчестия, после которого с тобой даже разговаривать никто не станет. А заодно и с нами – с твоей семьей. Такой твоя благодарность будет? Собираешься маленьких девочек насиловать? Так учти, что простолюдинки для этого дела не подойдут, дворянки нужны. Да за такое я тебя сам четвертую!
– Спокойно, спокойно. Вы чего себе напридумывали? Неужели нельзя просто мне самому написать отказ от наследства? Ну не хочу я в сельском хозяйстве копаться. Может, я о воинской службе мечтаю.
– А кого это волнует? Оставляй управляющего с доверенностью и вперед к подвигам. Вот если погибнешь геройски – тогда да, может и Гастону достаться, если детьми к тому времени не обзаведешься. И только так! У нас ведь майорат, от него отказаться нельзя. Только со смертью. Слушай, может сам повесишься, через годик?
– Грех это смертный, сами знаете.
– Ладно, ерунду сказал. Но не знаю я, что делать, не вижу выхода!
Действительно проблема. Единственный вариант – лишение наследства. Однако причина, с одной стороны, должна быть веской, с другой – не унижающей родовую честь де Безье. И что тут можно придумать?
– Да и нужен ты здесь, – неожиданно продолжил