Нет без прошлых, и новых открытий,
Предков нет – и весь мир опустел…
Глава 1. Студенческий Хан
По Гурзуфской набережной медленно ехал белый кабриолет, за рулем которого сидел бритоголовый парень лет двадцати восьми. Мощная шея и раскачанный оголенный торс были покрыты густым темно-коричневым загаром; половину лица закрывали огромные зеркальные очки, на шее висела крупная золотая цепь, на указательном пальце правой руки блестел большой золотой перстень-печать с изображением головы льва. Рядом с парнем разместилась пышная крашеная блондинка с огромным бюстом и большими пустыми глазами. На девице никакой одежды, кроме тонких ниточек купального костюма, не было; на ее руках, шее и ушах размещались различные драгоценные украшения; блондинка, громко чавкая, ела мороженое и часто беспричинно смеялась.
– Дамы и господа, принимайте участие в знаменитом Гурзуфском ежегодном летнем аукционе. Здесь Вы сможете приобрести драгоценные, старинные, неповторимые вещи; обладая этими вещами, Вы сами будете уникальными и неповторимыми! Драгоценные украшения, экзотические напитки, коллекционная одежда и сувениры из дальних стран ждут Вас. Спешите! Ибо, кто не успел, тот опоздал! – вещал в рупор конферансье.
– С нами Вы имеете уникальную возможность, не выходя из Ваших автомобилей, принять участие в знаменитом Гурзуфском Аукционе! Подъезжайте к летней сцене Пушкинского парка, принимайте участие в аукционе, – это престижно и незабываемо! Дамы и господа, леди и джентльмены, не упустите такую возможность! На Гурзуфском ежегодном летнем Аукционе Вы сможете приобрести… – опять завел свою пластинку служащий.
– Костян! – взвизгнула блондинка. – Давай купим что-нибудь, поехали в парк!
– Поехали, Жужа! – ответил Костян, сплюнул на тротуар жевательную резинку и свернул на аллею Пушкинского парка.
На деревянной летней эстраде аукционер, маленький черноволосый, средних лет человек, бойко вел аукцион. В руках он держал деревянный молоток и, провозглашая Лоты, стучал по трибуне.
– Кубинский ром, – объявил следующий лот аукционер. – В литровом фарфоровом графине, одна тысяча девятьсот сорок восьмого года разлива, из бара кубинского смотрящего Фиделя Кастро. Стартовая цена двести баксов. Господин на красном джипе покупает! Двести баксов – раз, двести баксов – два, двести баксов… Леди на черном "мерине» – двести пятьдесят баксов. Двести пятьдесят баксов – раз, двести пятьдесят баксов – два, двести пятьдесят баксов – три. Продано! Леди, поздравляю Вас!
– Костян! – заныла блондинка. – Давай что-нибудь купим!
– Да покупай, что хочешь, Жужа! Бабок – не меряно!
– Следующий лот, – прочитал по списку ведущий, – мобила Чингисхана, – аукционер показал присутствующим черный мобильный телефон, – это был самый обыкновенный мобильный телефон девяностых годов: крупных габаритов, с антенной, разве что с большим, по тем временам, монитором, – и сказал:
– Это мобила самого Чингисхана, который когда-то напал на нас, но мы его обломали. Мобила найдена археологами во время раскопок татаро-монгольских курганов на берегах Волги.
– Костян! – завизжала блондинка. – Это тот Чингисхан, который у нас в Челябе рынок держит? Я его знаю! Давай купим мобилу! А, Костян?
Костян сплюнул жвачку и лениво ответил:
– Давай купим, Жужа!
– Мобила самого Чингисхана, – продолжал аукционер. – Первоначальная цена – пятьсот баксов. Пятьсот баксов – раз, пятьсот баксов – два. Леди на белом кабриолете покупает! Пятьсот баксов – три. Продано! Мадмуазель, поздравляю Вас! Отличный выбор!
– Круто! – закричала Жужа. – Вот все обзавидуются!
К белому кабриолету подошла служащая аукциона, получила деньги и вручила странный мобильный телефон блондинке Жуже, совершенно обалдевшей от сознания своей крутости.
Аспирант медицинского университета Остап Задунайский после напряженного трудового дня в Гурзуфском санатории, с осознанием права на заслуженный отдых, прогуливался по набережной, вдыхал вечерний морской бриз, все ближе и ближе приближаясь к ароматной шашлычной, расположенной на бетонном моле-волнорезе, уходившем в море метров на тридцать.
Аспирантской стипендии и ставки ассистента кафедры харургии катастрофически не хватало на беззаботный пляжный отдых – по этой банальной причине ассистент-отпускник устроился экстрасенсом в местный санаторий; порекомендованный приятелем-однокурсником, который был племянником главного врача санатория, Остап получил в распоряжение кабинет, номер для проживания, и, главное, бесплатный пансион. Пользуясь покровительством главврача, аспирант (разумеется, не безвозмездно, – половина гонорара причиталось тетке приятеля), орудовал в оздоровительном заведении.
Отбоя в пациентах, а вернее, в пациентках, не было. Обращались к «целителю», в основном, дамы бальзаковского возраста, приехавшие на курорт "искать любовь" и с удивлением отметившие, что их прелести курортных кавалеров не интересуют, ибо и на пляжах, и в ресторанах, и на дискотеках полным-полно