По тайге с киноаппаратом. Анатолий Музис

_0.jpg"/>

      В тайге были люди и начальник геологической экспедиции Иван Артемович Полевиков почти все время проводил на рации. Семь дней дымка становилась все гуще. На восьмой день прошел сильный дождь. Он прибил дымку и, видимо, погасил огонь, так как установилась ясная погода.

      Я приехал к Полевикову как раз перед пожаром и вынужденное бездействие тяготило меня так же, как и остальных. Теперь можно было приступать к съемкам, ради которых я приехал, и я пошел отыскивать Полевикова, чтобы согласовать с ним план работ.

      Нашел я его у «лесников», так здесь называют летчиков лесной авиации. Склонившись над картой они просматривали район пожара и высчитывали, захватил он геологов или нет. Получалось, что в одном месте – захватил.

      – Их маршрут проходит около этого озера, – говорил Иван Артемович, указывая по карте. – Здесь их и надо искать. Если они живы, они могут быть только у озера.

      Летчики поднялись.

      – Достаточно будет одного самолета, – сказал командир «лесников». – Как вы думаете? Мы пошлем «Р-5».

      – Хорошо, – сказал Полевиков. – Вот, захватите, кстати, кинооператора. Для него это будет интересный полет.

      2

      

      Мы поднялись с Ангары и во все стороны, насколько хватало глаз, протянулась под нами тайга. Она тянулась от горизонта до горизонта, матовая, зеленая, настолько густая, что не видно было даже стволов деревьев. Мне доводилось летать над морем. Огромное, вытянутое куполом по горизонту, оно катило к берегу белые гребни волн. Гребни пересекали его всего от края до края и сверху оно походило на гигантскую грудь, обтянутую полосатой тельняшкой. Я видел на этом море пароходики. Они казались со спичечную коробку и были ничто по сравнению с морем. И все же люди на этих пароходиках не были так беспомощны, как те, что были в тайге. Их было много на пароходе, им были подвластны и послушны умные машины и даже в самую страшную бурю им было за что держаться. Кроме того, в море все вокруг хорошо видно, а когда видно, то не так страшно. В тайге же все наоборот. Люди в тайге одиноки и беззащитны. Вокруг них деревья, деревья, деревья. Под ногами бурелом и валежник. Над головой листва и мошка. Неба не видно. Изредка промелькнет голубой кусочек и опять сумеречное покрывало листвы, как крыша над головой. А лесной пожар? Куда скрыться от него человеку?

      Пока я все это обдумывал, самолет долетел до озера. Сверху оно выглядело матовым темным пятном. Пилот сделал над ним круг и пошел на снижение. Озеро под нами меняло свой облик. Оно светлело, бликовало, когда пилот заходил против солнца и снова превращалось в темное матовое пятно. Пилот кружил над ним, все более снижаясь и высматривая по берегам. Но берега были дики. В некоторых местах тайга подступала к самой воде, в других откатывалась, обнажая голые кремнистые скалы, в третьих берег был пологий и травянистый, в четвертых рассыпался каменистыми россыпями.

      

      Небольшими стадами стояли по берегам сохатые. Мне хорошо было видно, как подняв свои рогатые головы они смотрели за большой и непонятной птицей – самолетом. Они не боялись его и мне удалось сверху заснять несколько интересных и эффектных планов. И вдруг пилот покачал крыльями и повел самолет на озеро. И тогда в кадре киноаппарата я увидел тех, кого мы искали. Они лежали на одной из осыпей, маленькие черные человечки. Один из них махал нам рукой.

      Белые гребни выкатились из под поплавков самолета и покатились к берегу. Сохатые рванулись со своих мест и скрылись в тайге. Пока самолет был в воздухе, он не казался им страшным. На земле инстинкт повелевал им укрыться.

      

      Мы подрулили к берегу. Я первый отодвинул козырек и выпрыгнул прямо в воду. Черная фигура шла мне навстречу. В ней скорее можно было угадать, чем узнать человека. Одежда, лицо, руки, волосы – все было черно и я не смог сначала определить – обгорел он или только закоптился.