– А вам не кажется, что это очень глупо – бегать от девчонки?
Мальчишки, добежав до поворота, высунули из-за угла только головы и помотали в ответ.
– Так жить нельзя! – возмущалась девочка. – И почему у меня такие странные братья? Или это все мальчишки такие?
Подперев бока, она развернулась и пошла обратно к забору, за которым на детской площадке можно было разглядеть одинокую фигуру в рыжей шапке. Мальчишки переглянулись и перебежками от дерева к дереву последовали за сестрёнкой.
Соня отодвинула доску и юркнула в заборную щель.
– Знаешь что, Вовка! Я, наверное, точно туда не пойду. Вы хоть что со мной делайте. Не пойду, и всё! Я же как дурак буду. Я даже слова сказать не смогу. У меня в горле ком снега застрял. Вот послушай! – Лёшка стал громко кашлять.
– Мне почему-то кажется, что ты всё это придумал, чтобы не идти. Боишься ты!
– Я боюсь? Да я сейчас… – Тут Лёшка приподнялся на опрокинутом ящике и выглянул аккуратно поверх забора. Но, сжавшись, стремительно вернулся вниз. – Нет, я точно боюсь, у меня коленки трясутся.
– Лёшка, мы с Соней всё устроим. Главное, не уходи.
Наивный Вовка почему-то решил, что его старший двоюродный брат как миленький будет сидеть на том самом месте, где он его и оставил. Грушин приподнял доски и поспешил на детскую площадку.
Как же всё-таки Вовка ошибался! Только Лёшка увидел, что в его сторону идут трое, он кинулся через дворы домой.
Дома дети молчали и не знали, что сказать. Первой решила высказаться Соня:
– Эх! Жалко, что мы сегодня уезжаем.
Потом она задумалась немного. Приложив к подбородку ладошку, стала рассматривать потолок, точь-в-точь как папа, когда решает с Вовкой задачи по математике.
– Всё-таки адрес нужно было узнать… – Она подошла к зайцу, которого привезла с собой, и вытащила из кармашка его шорт красного деревянного жука.
– На, держи! Тебе бы лучше Вовкино перо храбрости, но оно осталось дома. Этот жук тоже подойдёт. Он волшебный. Вот увидишь, он тебе точно поможет!
– Знаешь что, Хвостик! – Мальчик отстранился. – Я уже взрослый, мне уже тринадцать. Я не верю в волшебных жуков.
Вовка ткнул брата в бок. Лёшка немного замешкался и попытался исправить ситуацию.
– Ну, мальчишки, они же… совсем не верят в волшебство. Все такие. Понимаешь?
Соня вдруг надулась, словно морской ёж, и, прижав к себе зайца, убежала на кухню, где взрослые пили чай. До вечера она так и не появилась. Проходя мимо его комнаты, лишь подзывала к себе рыжего кота Тишку и удалялась с ним на кухню рассматривать из окна улицу.
И только на вокзале перед прибывающим поездом Лёшке удалось помириться. Он присел на корточки рядом с чемоданами и, протянув руку к Соне, дотронулся до её носа и улыбнулся.
Сестрёнка не выдержала и вытащила свою руку из рукавички в ответ. Сцепившись мизинцами, они вместе проговорили стишок, раскачивая руки в воздухе.
– Мирись, мирись, мирись и больше не дерись, а если будешь драться, то я буду кусаться. А кусаться ни при чём, буду драться калачом. А калач съедается, дружба начинается.
После такой смешной мирилки и Соня, и Лёшка, и даже Вовка решили обняться.
Когда прибыл поезд, Грушины погрузили чемоданы во второй вагон. Ещё какое-то время дети сидели в купе и веселились, рассказывая друг другу страшилки, а взрослые прощались на перроне. И лишь когда поезд показал свой заснеженный хвост, Тихомировы отправились домой.
Лёшка шёл по перрону и думал, почему же он такой тихоня и так боится девочек. Может, всё дело в фамилии? Хотя, признаться честно, он их не боится. Он боится лишь заговорить. И только с одной, в которую очень влюбился.
Он сунул в карман руку, чтобы проверить свою заветную бумажку с новогодним желанием, и нащупал около неё что-то странное, похожее на камушек. Это оказался Сонин деревянный жук. Всё-таки она незаметно положила ему в куртку свой секретик, когда они обнимались. И это было очень здорово и приятно! Лёшка всю дорогу ехал, улыбаясь и сжимая в руке красного жука, и мечтал, чтобы скорее наступил Новый год и его желание исполнилось!
Глава вторая
Тихомиров
Десять тихих, беззаботных лет из своих тринадцати Лёшка Тихомиров считал, что ожидание Нового года ничто не сможет омрачить. Ведь это праздник, который ждут и взрослые и дети. Когда можно не спать ночью и лакомиться шоколадными конфетами. Когда запах мандаринов и ёлки поселяется в каждом доме на целый месяц. Лёшка всегда думал, что главное в этом празднике – это, конечно, не подарки, те самые, которые ждёшь целый год, а желание, самое-самое заветное. Которое почти год носишь в потайном кармане куртки.
Он и не знал, что предновогодняя история – весьма, надо сказать, запутанная – перевернёт его