Перехватчик, быстрый корабль с хищным профилем и тяжелым вооружением, теперь отступал под натиском врага. Противник был хитрее, изощреннее. Чего только стоило скольжение в его исполнении! Идеально не только в прямом полете, но и на поворотах. Сбрасывая или набирая высоту, сокрушитель не прекращал «стрелять», тесня преследователя.
Казалось бы, перехватчику конец. Но он вдруг вертикально рванул под облака, теряя скорость. Перевалился на левое крыло, развернулся и упал вниз, разогнавшись и вновь зависнув у сокрушителя на хвосте. Фотопулемет преследователя победно застрекотал, однако враг ушел в пологое пике и избежал «пуль». Через секунду противник выровнялся, совершил разворот, набрал высоту и скрылся в тучах.
– А они хороши, – заметил диспетчер.
– Мои воспитанники, – с гордостью ответил капитан Родион Аксанев.
Курсанты прозвали его Коршуном за большой острый нос и хищные повадки; сейчас всматривавшийся в небо инструктор действительно походил на охотничью птицу.
Шел дождь. Водяная дымка портила обзор и размывала крылатые силуэты, придавая сражению сходство с черно-белым кино. Когда оба корабля растворились в облаках, диспетчер склонился над экраном радара, следя, что происходит в небе.
Череда самостоятельных, итоговых, вылетов второй эскадрильи подходила к концу.
– Алеманд – молодец. Растет с каждым годом, – довольно продолжил Аксанев. – А Гейц? Не красота ли?
– Красота, – согласился стоявший рядом офицер. – Как думаете, куда получит назначение?
– Я рекомендовал в основной состав авиационного корпуса.
– А не задавят?
– Нет. Чтобы «задавить»…
На лестнице раздались быстрые шаги, и Аксанев не договорил.
В дверь постучали. В диспетчерскую вошел невысокий, худой и смуглый курсант из второй эскадрильи – Севан Ленид, уже сдавший все выпускные испытания. Будущий младший лейтенант ждал только приказов из Адмиралтейства: соответствовавших новому статусу нашивок-крыльев и письма о назначении.
Он вытянулся, приложил руку к серой пилотке с вышитым слева черным пером и отчеканил:
– Разрешите доложить, капитан Аксанев?
– Разрешаю, – отмахнулся Коршун. – В чём дело?
– Приезжал асессор Коронной Коллегии, сэр… Там… – Севан запнулся, моргнул и твердо протянул ему меконверт. – Приказали передать из штаба.
– Вольно, – распорядился Аксанев и взял послание. – Неймется же руководству…
Он вскрыл депешу, прочитал и резко изменился в лице.
– Что произошло? – поинтересовался второй офицер.
Диспетчер отвлекся от экрана и развернулся к ним, а курсант вытянулся еще сильнее, хотя это и казалось почти невозможным. Аксанев молча отдал приказ коллеге-инструктору и сухо спросил у Севана:
– По Академии уже объявили?
– Да, сэр.
Аксанев секунду смотрел на него, после чего развернулся, подошел к диспетчеру и тяжело облокотился на спинку соседнего, пустого, кресла. Устало выдохнул, глядя на неумолимо скользившие вниз по стеклу капли, и тихо сказал:
– Вы свободны, курсант.
В голубых глазах Коршуна отразилось небо. В разрыве между тучами промелькнул сокрушитель. Перехватчик шел за ним, не отставая. Но теперь игрушечное сражение стало для Аксанева бессмысленным.
– Да пресвятая Длань! – не выдержал старший лейтенант Леовен Алеманд, уводя вверенный ему корабль от преследователя.
В его руках легкая одномоторная машина работала на пределе. Алеманд выжимал из нее всё возможное, пользуясь тем, что шел налегке, без второго пилота и бомбовой нагрузки. Он представлял, насколько усложняет своими маневрами жизнь экзаменующемуся, но впереди выпускника ждали не только учебные бои. «Сможет справиться со мной – больше вероятность, что выживет потом», – решил офицер.
К чести курсанта, тот боролся за свои будущие «крылья» не жалея сил. Его упорство вызывало в Алеманде в равной мере одобрение и досаду. Он восхищался способностью юноши находить достойный ответ на каждый ход противника, но затянувшийся экзамен начал раздражать.
Офицер приехал в Академию навестить преподавателей и не планировал задерживаться на целый день. Однако Аксанев попросил его поучаствовать в итоговом вылете «многообещающего курсанта», и отказать Коршуну, старшему по званию и своему бывшему инструктору, Алеманд не мог. Потому сейчас сокрушитель резал небо наперегонки с перехватчиком.
Боевая задача была сформулирована просто: дежурная пара кораблей должна остановить нападение на «аэродром».
Положение защитников осложнялось тем, что в момент обнаружения врага их машины проходили техническое обслуживание. Пришлось идти в атаку недозаправленными и с неполным боекомплектом. Вдобавок через минуту после взлета ведомый офицер-наблюдатель сообщил