Колокольный стон
Самый страшный звон – колокольный стон,
Когда с плеч небесных срывается
И под тяжестью непомерной он
Словно свет о тьму разбивается.
Тот, кому звонил, тот – о ком звонил.
Тот, кого во храм звал к спасению —
Тот его убил. Тот его казнил
И отрёкся от воскресения.
Благовест умолк – не звонит звонарь —
Вера попрана и расстреляна,
Храмы рухнули. На святой алтарь
Для свиней соломка постелена.
Всё, что чтила Русь испокон веков,
В одночасье всё стало проклято.
Из родных святынь заструилась кровь-
Наша мать-Земля ею полита.
Над страной судьба – как разбойный нож.
Счастья общего нет и признака.
Был честной народ – обратился в ложь
Не для истины – ради призрака.
Это было всё на Руси святой…
Но молчит народ, не покается.
Не за то ли нам всем делам застой —
Всё не любится, всё не ладится.
Вечная боль
Что такое Россия?
Это – наша любовь.
Это – вечная тема. Это – вечная боль.
Необъятна для песни. Слишком тесен ей стих.
Ни в какие темницы её дух не вместить.
Это – то, что сияет, как корона зари.
Это – Спас на хоругвях. Это – храм на Нерли.
Что такое Россия? Её мир многолик.
Бесконечно прекрасен. И убог. И велик.
Тот, кто шёл к ней с разбоем – не сносил головы.
Обращаться к России можно только на Вы.
Это – плач покаянья в неизбывной вине.
Это – братские трупы на гражданской войне.
Это – воинской кровью обагряемый стяг.
Это – Брест и Цусима. Это – взятый рейхстаг.
Это – подвиг и жертва. Это – водка и мат.
Это – роскошь и голод, и сума, и тюрьма.
Это – пир бесшабашный. и похмелья угар,
Вдохновенье работы и безумья кошмар.
Это – чистая святость. Это – грязный дебош.
Это – чуждая правда и желанная ложь.
Это – кол и икона. Это – крест и топор.
Это – бунт и покорность. Это – соло и хор.
От тайги до Ростова: это – ты, это – мы.
Не с подворья пустого, не с чужой кутерьмы.
Куда путь свой проложим – вот туда и придём.
Быть России такою, как мы песни поём.
Каждый шаг нашей жизни станет русской судьбой.
Если плохо отчизне – МЫ повинны с тобой.
Смута
На то и смута, чтоб смущать
И ум, и душу, и желанья.
Кого винить? Кого прощать?
Пред кем склониться в обожанье?
В полях спалённых и в лесах,
Россия! Огнем и мечами
Старается надменный лях
Попрать престол твой величавый.
Спасён царевич иль убит?
Лукавит мать его родная,
Родня уж больше не скорбит
И самозванцам присягает.
Разносится разбойный свист,
По всем дорогам шайки бродят,
Над государством страх навис
И иноземцы верховодят.
Свести сумятица с ума
Способна каждого смутьяна.
Не на пиру она страшна,
А в голове, от смуты пьяной.
В земле наследник или жив?
Отрёпьев?.. Гришка или Дмитрий?
Блазненья режут, как ножи
И ложь у горла, словно бритва.
Иной и чёрту присягнёт,
Лишь быть бы живу, пьяну, сыту…
Нагая Марфа признаёт
В Лжедмитрии родного сына!
Разбойник пляшет на ноже —
Он крови бешеной напился…
Очередной Димитрий-лже
В Первопрестольную стремится.
Единства нет. Раздор и кровь.
Враг изнутри и враг снаружи.
Рассечены чело и бровь,
И власть лежит во лжи, как в луже.
И похотливая рука
Ей овладеть, как