Copyright © 1950, 1977 by the Estate of Isaac Asimov
© А. Иорданский, перевод на русский язык, 2019
© Н. Сосновская, перевод на русский язык, 2019
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2019
Вступление
(Перевод А. Иорданского)
Я посмотрел свои заметки, и они мне не понравились. Те три дня, которые я провел на предприятиях фирмы «Ю. С. Роботс», я мог бы с таким же успехом просидеть дома, изучая энциклопедию.
Как мне сказали, Сьюзен Кэлвин родилась в 1982 году. Значит, теперь ей семьдесят пять. Это известно каждому. Фирме «Ю. С. Роботс энд Мекэникел Мен Корпорейшн» тоже семьдесят пять лет. Именно в тот год, когда родилась доктор Кэлвин, Лоуренс Робертсби основал предприятие, которое со временем стало самым необыкновенным промышленным гигантом в истории человечества. Но и это тоже известно каждому.
В двадцать лет Сьюзен Кэлвин присутствовала на том самом занятии семинара по психоматематике, когда доктор Альфред Лэннинг из «Ю. С. Роботс» продемонстрировал первого подвижного робота, обладавшего голосом. Этот большой, неуклюжий, уродливый робот, от которого разило машинным маслом, был предназначен для использования в проектировавшихся рудниках на Меркурии. Но он умел говорить, и говорить разумно.
На этом семинаре Сьюзен не выступала. Она не приняла участия и в последовавших за ним бурных дискуссиях. Мир не нравился этой малообщительной, бесцветной и неинтересной девушке с каменным выражением и гипертрофированным интеллектом, и она сторонилась людей.
Но, слушая и наблюдая, она уже тогда почувствовала, как в ней холодным пламенем загорается увлечение.
В 2005 году она окончила Колумбийский университет, поступила в аспирантуру по кибернетике.
Изобретенные Робертсоном позитронные мозговые связи превзошли все достигнутое в середине XX века в области вычислительных машин и совершили настоящий переворот. Целые мили реле и фотоэлементов уступили место пористому платино-иридиевому шару размером с человеческий мозг.
Сьюзен научилась рассчитывать необходимые параметры, определять возможные значения переменных позитронного «мозга» и разрабатывать такие схемы, чтобы можно было точно предсказать его реакцию на данные раздражители.
В 2008 году она получила степень доктора и поступила на «Ю. С. Роботс» в качестве робопсихолога, став, таким образом, первым выдающимся специалистом в этой новой области науки. Лоуренс Робертсон тогда все еще был президентом компании, Альфред Лэннинг – научным руководителем.
За пятьдесят лет на глазах Сьюзен Кэлвин прогресс человечества изменил свое русло и рванулся вперед.
Теперь она уходила в отставку – насколько это вообще было для нее возможно. Во всяком случае, она позволила повесить на двери своего старого кабинета табличку с чужим именем.
Вот, собственно, и все, что было у меня записано. Были еще длинные списки ее печатных работ, принадлежащих ей патентов, точная хронология ее продвижения по службе, – короче, я знал до мельчайших деталей всю ее официальную биографию.
Но мне было нужно другое. Серия очерков для «Интерплэнегери Пресс» требовала большего. Гораздо большего.
Я так ей и сказал.
– Доктор Кэлвин, – сказал я, – для публики вы и «Ю. С. Роботс» – одно и то же. Ваша отставка будет концом целой эпохи.
– Вам нужны живые детали?
Она не улыбнулась. По-моему, она вообще никогда не улыбается. Но ее острый взгляд не был сердитым. Я почувствовал, как он пронизал меня до самого затылка, и понял, что она видит меня насквозь. Она всех видела насквозь. Тем не менее я сказал:
– Совершенно верно.
– Живые детали о роботах? Получается противоречие.
– Нет, доктор. О вас.
– Ну, меня тоже называют роботом. Вам, наверное, уже сказали, что во мне нет ничего человеческого.
Мне это действительно говорили, но я решил промолчать.
Она встала со стула. Она была небольшого роста и выглядела хрупкой.
Вместе с ней я подошел к окну.
Конторы и цеха «Ю. С. Роботс» были похожи на целый маленький, правильно распланированный городок. Он раскинулся перед нами, плоский, как аэрофотография.
– Когда я начала здесь работать, – сказала она, – у меня была маленькая комнатка в здании, которое стояло где-то вон там, где сейчас котельная. Это здание снесли, когда вас не было на свете. В комнате сидели еще три человека. На мою долю приходилось полстола. Все наши роботы производились в одном корпусе. Три штуки в неделю. А посмотрите сейчас!
– Пятьдесят лет – долгий срок. – Я не придумал ничего лучше этой избитой фразы.
– Ничуть, если это ваше прошлое, – возразила она. – Я думаю, как это они так быстро пролетели.
Она снова села за стол. Хотя выражение ее лица не изменилось, но ей, по-моему, стало грустно.
– Сколько вам лет? – поинтересовалась она.
– Тридцать