Мы провели вместе прекрасные 18 месяцев. Но дальше так продолжаться не может. Я не могу уйти от мужа, да и ты не так свободен, как хочешь. Прости меня за все, и прощай.
Не ищи меня, не звони, не пиши. Я не отвечу. Я забуду тебя. Точнее, уже сейчас, когда ты это читаешь, уже забыла. Тебя нет в моей жизни. И не было никогда.
Прощай.
– ВК
* * *
Ну и что мне это дало? Отношения длились полтора года? Т.е. с 2011 года. А где был Стас? Как он это терпел? И почему я это прекратила? Нет, я по-прежнему ничего не понимаю. Надо, видимо, все-таки читать тетрадь.
Лера открыла тетрадь там, где закончила. Салфетка из кафе служила закладкой. Все тот же уверенный почерк продолжал рассказывать ей вариант ее прошлого.
* * *
Прежде, чем перейти к воспоминаниям о своих романтических отношениях с мужчинами, полагаю, следует закончить с отношениями родственными. Точно так же, как образ отца невозможно изменить полностью или стереть из памяти, так и образ дяди, маминого брата, тоже придется оставить. Однако откорректировать его нужно обязательно. Именно благодаря ему в моей душе поселились неверие в мужскую преданность и страх перед ревностью.
Дядя и ревность
Итак, Михаил Васильевич Разномастский сейчас, как и отец, уже давно покоится в земле. Не уверена, правда, что действительно покоится, но так уж говорится.
Этот мужчина – второй по частоте общения и близости к нашей семье. Он переехал во Владивосток с Урала вслед за мамой. Хотел свободы и возможностей. Он был младше мамы на семь лет, но учиться в вузе даже не думал. Хотел сразу зарабатывать большие деньги, а потому пошел на нефтебазу. Сейчас только поняла, что не имею ни малейшего представления, кем же конкретно он там работал.
Дядя Миша Разномастский, как и папа, тоже был мужчиной видным, хотя и совершенно иного типажа. Как рассказывала мама, женщины от него млели. Вылитый цыган со смуглой кожей, зелеными глазами с длинными изогнутыми черными ресницами, со смоляными бровями сросшимися на переносице, вороного крыла кудрями крупно вьющихся волос. Роста он был невысокого, но телосложения атлетического и, насколько я помню – а видеть его без рубашки приходилось довольно часто – повышенной волосатости. Отец любил подшучивать по поводу дяди мишиного «свитера».
В детстве дядя Миша никакого интереса у меня не вызывал. Он приезжал к нам в гости на Первую Речку со своей семьей: женой тетей Гулей и детьми – Леной и Наташей. Лена была моего возраста, а Ната на четыре года младше, и мы часто играли вместе. Жили Разномастсткие в бараке без удобств в ожидании получения жилплощади от государства. Воду на третий этаж носили ведрами и отходы – помои – выносили тем же путем. Еще в каждой комнате деревянного барака – а им на семью досталась комната с маленькой кухонькой – стоя�