По дороге путеводных трасс. Андрей Щербак-Жуков

ь странно, что до сих пор мое имя не известно вам, читателям книг, – судя по моей странице в Сети, я имею довольно много почитателей. Я написал несколько повестей и романов, все они доступны для скачивания, а кое-что даже издавалось в книжном виде. Хотя, конечно, это давно уже пережитки прошлого. Мне трудно судить о качестве своих произведений, потому что критики конкретно на меня внимания почти не обращают. Читатели почему-то тоже. Но вот мой новый роман-фэнтези «Колдовская магия волшебства» сейчас энтузиасты переводят на корейской язык. А плохую книгу кто же переводить будет? Значит – хорошая.

      Но дело не в этом, а в том, что недавно со мной произошла одна очень любопытная история. И я, конечно же, спешу поделиться ею со своими поклонниками.

      Сижу как-то я дома, пишу новую повесть. Вдруг все как-то всколыхнулось, что-то щелкнуло, в комнате запахло озоном, и стрелки на часах остановились. Я обернулся – в кресле человек сидит. Лицо у него чуть сероватое, непривлекательное, глазки маленькие, почти незаметные, зато улыбка слащавая, во весь рот. Пострижен коротко, модно, поверх асбестового огнеупорного костюма накинут болоньевый плащ, на ногах – кроссовки.

      Стрелки часов пошли снова, и я сразу успокоился.

      – Вы кто? – удивленно, но почти спокойно спросил я гостя.

      Вообще-то, после всего того, что я понапридумывал в своих произведениях, мне бы уже ничему не удивляться. Однако нелепая догадка все же застряла в мозгу и не хотела покидать его, и я добавил:

      – Ты – черт?

      – Нет. Я – человек, – уверенно, но с какой-то грустной иронией ответил гость.

      – Правда? – с недоверием протянул я. – Что-то не очень похоже…

      – А это уже не моя вина, а как раз твоя! – с неожиданным вызовом сказал он, перейдя сразу на «ты».

      В его незаметных глазах что-то на миг зажглось, но сразу потухло.

      – Я-то тут при чем? – недоумевал я. – Я тебя вообще в первый раз вижу.

      Хотя что-то в нем мне показалось знакомым.

      – А при том, что я – твой герой, – уже без энтузиазма, а с откровенной грустью пояснил он.

      – Какой герой? – не понял я.

      – Курт Вильсон! Забыл, что ли? – с прежней грустью, но очень жестко и уверенно добавил он. – Герой твоего романа «По дороге путеводных трасс».

      – Курт Вильсон… – стараясь вспомнить, повторил я за ним. – A-а, как же, вспомнил! Точно, Курт Вильсон – герой моего романа «По дороге путеводных трасс»… Как сейчас помню: двести пятьдесят шесть лайков, три перепоста…