Правда, он думал, что это внимание ограничится лишь любопытством, однако на деле оказалось иначе.
Придя на третий день в свою комнату в «Почтовых номерах» у Черного пруда, он узнал от слуги, что какой-то господин недавно спрашивал его и, не застав дома, просил назначить час, когда можно будет переговорить с Шерлоком Холмсом.
– Когда он обещал снова зайти? – спросил Холмс.
– Сегодня вечером, – ответил слуга.
– Ну и прекрасно, – сказал сыщик, – благо я сегодня никуда не собираюсь.
Слуга вышел, а Шерлок Холмс растянулся на кушетке, взяв в руки газету.
Надо заметить, что знаменитый английский сыщик, еще будучи в Буэнос-Айресе, в продолжение двух лет снимал помещение со столом в семье русских эмигрантов и, находясь с ними в постоянных близких сношениях, отлично изучил русский язык.
Конечно, он не мог уничтожить своего английского акцента, но все же говорил настолько чисто, что в знании и выговоре положительно мог дать вперед пятьдесят очков любому иностранцу, прожившему в России безвыездно десять лет.
Прочтя одну газету, он взялся за другую, но скоро глаза его утомились, и он, накрывшись газетным листом от мух, мирно задремал на кушетке.
II
Легкий стук в дверь прервал его сон. Вероятно, он проспал долго, так как, открыв глаза, заметил, что наступил уже вечер.
Встав с кушетки и быстро переодевшись, Шерлок Холмс крикнул:
– Войдите!
Дверь отворилась, и в комнату вошел господин средних лет, крепкого сложения и видный собою, одетый в легкое летнее пальто новейшего фасона.
В затянутой в перчатку руке он держал фетровую шляпу и трость с дорогой серебряной ручкой, украшенной золотой монограммой.
Вежливо поклонившись сыщику, он попросил извинения за непрошеный визит.
– Вы, вероятно, тот самый господин, о котором мне докладывал лакей? – спросил англичанин, обращаясь к нему.
– Вы угадали, – ответил пришедший. – Я уже был у вас несколько часов тому назад, но, к сожалению, не застал вас дома. Я очень прошу вас выслушать меня…
– Я к вашим услугам, – поклонился Шерлок Холмс. – Я догадываюсь, что вы хотите обратиться ко мне за помощью, но удивляюсь: как могли вы узнать, кто я такой и что я вообще здесь?
– О! – воскликнул пришедший. – О вас уже говорят по всему городу, а так как ваша слава давно перелетела океан, то и неудивительно, что, узнав о вашем приезде, я тотчас же решил повидаться с вами.
Шерлок Холмс, польщенный этим отзывом, с улыбкой поклонился.
– Прошу покорно, разденьтесь и присаживайтесь, – произнес он.
Гость сбросил пальто, повесил его на вешалку и приблизился к сыщику.
– Имею честь представиться: Иван Владимирович Терехов, нижегородский купец первой гильдии, – произнес он, слегка кланяясь.
– Очень рад, – ответил сыщик. – Чем могу вам служить?
Терехов опустился в кресло, закурил папиросу и стал излагать причину своего прихода.
– Я торгую бельем и модным товаром, – начал он. – Этим товаром торговали мои дед и отец, фирма наша давняя и занимает прочное положение. Обыкновенно я торгую в городе, но на время ярмарки открываю дело и в Главном доме.
Мой магазин находится там по правую сторону пассажа.
До этого года все шло хорошо и я ни на что не мог жаловаться, но в этом году у меня в магазине стали происходить такие чудеса, что навели панику не только на всех моих служащих, но и на публику, которая, кстати сказать, уже начинает понемногу съезжаться к предстоящей ярмарке.
В день сортировки товара по полкам и витринам (это было еще до открытия магазина) мы, то есть я и трое приказчиков, были на работе.
При электрическом освещении мы проработали весь день.
Я сам отпирал магазин и сам запер его, потушив предварительно свет.
Навесив замки на двери и железные решетки окон, я повернулся, чтобы уйти, как вдруг старший приказчик подскочил ко мне.
Он был бледен как полотно и весь дрожал.
– Что такое случилось? – спросил я в тревоге.
– Ради бога, ради бога, посмотрите в окно! – прошептал он.
Я взглянул в окно и в ужасе отскочил назад.
Какая-то человеческая фигура, закутанная в белую одежду, вроде савана, бесновалась, прыгая и дрожа, в моем магазине.
Двое остальных приказчиков стояли тут же, перепуганные не менее меня и старшего приказчика.
Несколько минут мы стояли молча, в полном оцепенении, не будучи в силах даже пошевелиться.
Я человек не робкого десятка, притом воспитывался за границей и окончил университет, а следовательно, не верю в чертовщину.
Но тут я действительно струсил.
Хотя…