Пролог
– Мне с большим трудом удалось пробиться в приёмное отделение. Посмотрите, сколько здесь народа! Осторожнее, пожалуйста! Что вы делаете? – высокий растрёпанный брюнет с микрофоном старается увернуться от дородной женщины в коричневой вязаной кофте. Её лицо перекошено ужасом и гневом, она невнятно бормочет и пытается вырвать микрофон из его рук.
Окружённые толпой, двое мужчин в униформе медицинских работников прижаты к регистрационной стойке. Крики: «Вот! Вот пусть они ему скажут! Пусть все знают». Человека с микрофоном выталкивают вперёд.
– Скажите, есть какие-нибудь догадки по поводу болезни? Что это? Какие-то лекарства? Рекомендации? – наседает он на врачей.
Один из медиков, бледный, на лбу – испарина, взгляд растерянный, пытается оттолкнуть человека с микрофоном:
– Вы мешаете работать. Сами видите, что происходит, дайте пройти! Там больные люди!
Человек с микрофоном не унимается, под ропот и выкрики толпы продолжает спрашивать:
– Что это? Эпидемия? Почему вы не дадите рекомендаций населению? Что вы скрываете?
Громкие крики за спинами толпы перекрывают несмолкающий вой сирен с улицы.
Смена кадра. Подъездная дорога к больнице забита машинами скорой помощи. Ревут сирены. Камера выхватывает из вереницы людей лицо пожилого мужчины – оно покрыто крупными каплями пота, глаза слезятся. Он тяжело, со свистом втягивает воздух, оседает на асфальт возле ограды и замирает, привалившись к ней спиной. Камера дёргается, за кадром голос: «Надеюсь, он жив? О Боже!»
Смена кадра. Человек с микрофоном на фоне машины скорой помощи.
– Вы всё видите сами. Правительство молчит, медики не отвечают на вопросы, а испуганные люди продолжают атаковать медицинские учреждения по всей стране. С вами был Джереми Кроун, Си-эн-эн, из Пресвитерианского госпиталя Нью-Йорка.
…как сообщают все ведущие информационные каналы мира. Проявления болезни носят неодинаковый характер, но распространяются повсеместно и не затрагивают детей, не достигших семнадцати-восемнадцати лет. Стремительное развитие онкологических или сердечно-сосудистых поражений организма не поддаётся стандартным методам излечения и приводит к летальному исходу на третьи-четвёртые сутки после возникновения. Медики и учёные всего мира пока не могут дать определённый ответ…
…катастрофически. Не покидайте своих жилищ без крайней необходимости. Будьте особенно осторожны при управлении транспортными средствами…
…нарушено железнодорожное и воздушное сообщение. Страны Евросоюза пытаются противостоять… Введено военное положение…
…отмечаются случаи массового дезертирства из воинских частей. Паника в аэропорту Хитроу привела к многочисленным жертвам…
…мы работаем в тесном сотрудничестве с ведущими лабораториями, с ВОЗ, с военными. Эпидемиологи, вирусологи, генетики – все крупнейшие учёные заняты поиском причин «синдрома Гоширу», по имени Леонарда Гоширу, первого врача, забившего тревогу, покойного, к сожалению. На сегодняшний день никто не может дать определённый прогноз…
…Количество техногенных катастроф растёт по всему миру, Совет безопасности ООН призывает правительства всех стран приостановить работу опасных производств до дальнейшего прояснения ситуации с массовыми случаями внезапных смертей.
…Четырнадцатая авиакатастрофа за текущие сутки привела к многочисленным жертвам в пригороде Парижа…
…через несколько минут президент Соединённых Штатов Америки выступит с обращением к нации…
…Дорогие россияне…
…Премьер-министр Великобритании выступила с обращением к подданным Её Величества…
…Радиостанция «Апокалипсис сегодня» приветствует вас, мертвецы! Вы думаете, что ещё живы? Ошибаетесь (смех, переходящий в булькающий кашель и хрипы).
…это стрим—канал Лейси, из Лос-Анджелеса. Кто-нибудь меня слышит? Кто-нибудь? Я здесь одна, мне страшно! Помогите!
Трой
Мы встречаем свою судьбу на пути, который выбираем, чтобы уйти от неё.
Жан Лафонтен
– Не входи! – ревёт из-за двери родительской спальни отец, когда мама впервые за несколько часов перестаёт кричать. Но сначала звучит выстрел, и Трой вскрикивает тоненько, по-птичьи: «Мам?». А потом уже отцовский яростный рык пригвождает девятилетнего мальчика к полу намертво. Он только вздрагивает, дёргается на звук второго выстрела и долго сидит так – прижимаясь спиной к простенку в узком коридоре второго этажа, подтянув колени к подбородку и вцепившись зубами в рукав клетчатой рубашки. Оливкового цвета стена напротив украшена фотографиями в белых рамках: мама с папой смеются, пытаясь удержать в руках огромную рыбину; папа и Трой на скамейке в парке – ноги одинаково скрещены, даже прищур одинаковый; Трой с рюкзаком в первый школьный день,