Джонни так и не смогла заснуть. Пробовала читать комиксы, которые принес доктор Фонтэн, но даже не поняла, о чем там говорится. Потом ей захотелось пить. Кулер с водой был на другом конце коридора. Джонни уже возвращалась обратно, когда услышала голоса. По лестнице поднималась сестра Ламберт. До палаты она добежать уже не успеет, и сестра снова наорет на нее. Где бы спрятаться? Рядом была коморка, где мадам Нильс хранила швабры и ведра. Джонни зашла внутрь и присела на ящик между мусорной корзиной и пылесосом. Вскоре голоса смолкли.
Только Джонни хотела вылезть из своего укрытия, как свет замигал и погас. Затем она услышала шаги. Кто-то шел по коридору. Это не сестра Ламберт. Та вышагивает, как солдат на параде. И не доктор Фонтэн. Он несется, как на пожар. Эти шаги были тихими, почти бесшумными, как будто человек не шел, а крался. Кто это? В больнице никого, кроме нее нет. Скрипнула половица, человек остановился у ее двери. И тут Джонни почувствовала необычный запах. Пахло не то болотом, не то лягушками. У Джонни появилось неприятное ощущение, будто тот, за дверью, видит ее. Она почти физически ощутила на себе его взгляд. Это было так страшно, что у девочки мурашки побежали по спине. Она замерла, ни жива, ни мертва.
Неожиданно вспыхнул свет, что-то громко треснуло, дверь распахнулась. На пороге стоял доктор Фонтэн. Лицо его, обычно выбритое, теперь было сплошь покрыто густой рыжей бородой. Из-за отворотов халата выглядывала рыжая шерсть, а вместо рук! Когда Джонни увидела, что у него было вместо рук, ей едва не стало дурно. Лапы! Настоящие кошачьи лапы! Только очень большие! Ими он и пробил филенку двери! Но когти застряли в дереве, и доктор, злобно урча, пытался их вытащить. Пока Джонни остолбенело, смотрела на все это, доктор дернулся с такой силой, что сорвал дверь с петель. Та с грохотом рухнула на пол, погребя под собой Фонтэна. Джонни, наконец, пришла в себя, перепрыгнула через доктора и бросилась к окну. Рванула на себя раму, выпрыгнула наружу и со всех ног помчалась прочь.
* * *
Папаша Дюшо по–прежнему сидел на лавочке с трубкой в руках. У него был такой мирный спокойный вид, что Джонни на мгновение почудилось, что ничего не было – ни похода в мэрию, ни болезни Тома, ни того страшного доктора-кота. Она остановилась у крыльца. Мимо, завывая сиреной, промчалась жандармская машина.
– Куда это они так спешат? Что там еще случилось? – спросил папаша Дюшо.
– Не знаю! – ответила Джонни. Не рассказывать же старику, о том, что произошло