– Очнитесь, ну пожалуйста…
Призыв продолжили руки, две слабые ладони на плече в неудачной попытке потрясти мою стокилограммовую тушку.
– Сделайте что-нибудь! – отчаянное требование, обращённое к кому-то третьему.
– Что я могу? – Второй голос обозначил присутствие мужчины недалеко от меня.
– Он жив? – то же невероятно приятное, женское сопрано.
– Откуда мне знать. Я же не врач, – голос мужчины звучал громче, уверен именно мужик, подойдя, ткнул меня пятернёй в тоже плечо.
Это мне уже не было столь приятно и, усилием воли, я пришел в себя, пока оба не проявили ещё больший энтузиазм.
– Я… сам врач, – выдохнули мои лёгкие, и я удивился слабости своего ответа. Как же такое могло произойти со мной? В голове всплывали образы: свет передних фар грузовой машины на моей полосе движения, поворот руля вправо, последняя попытка избежать столкновения и появление белого жесткого тела подушки безопасности. Всё ещё глядя в задумчивости перед собой, я ощупал своё лицо. Глаза снова закрылись, но сознание возвращалось.
Слегка переместив плечи на спинке автомобильного сидения, проверил, насколько мне досталось: спина не пострадала, руки, ноги тоже – голова и шея посылали болезненные сигналы. Проверил на чувствительность пальцы – в норме, потёр руки, словно утирая дрожь вызванную недавним болевым шоком. Больше нет причин отвергать случившееся – я попал в аварию, что казалось невероятным в моей безмятежной жизни. Я всегда был счастливчиком. Исколесил за рулём полмира, скорости не боялся… И на тебе! Авария на ровном месте.
Желудок замутило, не только мозгу было трудно переварить случившееся. Я открыл один глаз. Руль закрыт отслужившей своё оболочкой подушки, обзор перекрыл налетевший на меня грузовик, и вдруг, совсем близко слева силуэт…«светловолосого ангела».
«Я умер?» – Таких девушек в живом мире не бывает.
Новая попытка присмотреться, уже двумя глазами, подтвердила присутствие девушки с длинными светло-русыми волосами. Она разглядывала меня, совсем близко, просунув голову и руку сквозь открытое окно моей машины, продолжала словно ребёнок тормошить моё плечо, моля кого-то о помощи. Пока я не понял, она просит помощи у меня.
– «Ух как башка гудит! Значит не умер. Что она лепечет? Помочь? Кому?»
Я посмотрел на неё в упор, отчего она вдруг замолчала на полуслове, вглядываясь в моё лицо. Её и без того неземное зелёноглазое с тонкими чертами лицо осветилось мимолётной улыбкой, которая мгновенно погасла за проникновенно-тревожным взглядом. Если бы так не трещала голова, я отличил бы волнующий её трепет от тревоги. Как человеку, далеко не равнодушному к женской красоте, даже сотрясение мозга не помешало отметить, что девушка необычайно притягательна. В первую очередь я бросил взгляд на нетипичный для этих широт цвет кожи, с безупречным как после солярия загаром, с идеальным нежным тоном, точно из-под рук хорошего визажиста-косметолога. Только две мокрые дорожки оставленные слезами, доказывали полное отсутствие «штукатурки».
– «Чего так переживает? Меня оплакивает что ли?» – Её тревога становилась всё приятней. – «Ну, что за чушь!» – одёрнул я себя. Вместо рвущихся с языка любезностей брякнул, нахмурив брови:
– Это ты мою машину остановить пыталась?
– Да, – она сначала виновато сжалась, потом выпрямилась, вытащив голову из кабины, и пояснила, – я предупредить хотела.
– О чём?
– О том, что ехать дальше опасно.
– Об этом в «Новостях» по «Первому Каналу» передали?
Она отрицательно, как-то растерянно, покачала головой, не доверяя скорее себе, чем моим колким словам, потом попробовала объясниться, также с осторожностью подбирая слова,
– Намедни я видела… кровь на вашем лице и… почувствовала смерть.
Ну, всё проясняется! Ни у меня одного возможно сотрясение мозга. Однако в душе, я осознавал, что появление девушки в длинном, похожем на саван, платье, заставило меня сбавить скорость, и хоть я и не ответил остановкой на её появление и вычурные махи руками, однако с грузовиком встретился не на скорости, что видимо и спасло мне жизнь.
– Ты откуда здесь взялась? – Девушка в светлом балахоне, перехваченным пояском, в семь часов утра на трассе где до ближайшей деревни почти десять километров не самое привычное явление. Уже промчавшись мимо, я подумал, что зря не остановился: на «ночную бабочку» она не походила даже издалека. Но, как всегда мои мысли «шли вразвалочку», гармонично сочетаясь с циничным восприятием мира и заплывшим жирком туловищем, так, что притормозил, подумал: – «Зря!» – и только.
– Моя семья в Марьинке живёт, вёрст пять вниз по реке.
Если её ответ привлёк моё внимание несоответствующим возрасту измерением расстояния или скорее деревенской наивностью, которой была пропитана она вся, даже говор, то мужик – «не врач», как ошалелый ёжик, ловил каждое слово, очарованный юной красавицей.
– Вы с родителями проживаете? – спросил он, привлекая внимание своим любезным