До недавнего времени существовало убеждение, что увеличивать продолжительность жизни людей можно только одним путем – используя возможности медицины и социального прогресса, обеспечивая с их помощью доживание все большего числа людей до этих естественных видовых границ наступления старости и смерти.
Границы эти во многих странах уже достигнуты, если говорить о видовых границах старости, или почти достигнуты, если говорить о видовых границах смерти. Даже ликвидация сердечно-сосудистых и раковых заболеваний может увеличить среднюю продолжительность жизни всего на 10–15 лет, да и то за счет продления жизни в основном лиц, уже достигших старческого возраста. И именно этими, практически уже достигнутыми видовыми границами и ограничиваются задачи и возможности медико-социальных исследований по увеличению продолжительности жизни.
Задача же изменения самих видовых сроков наступления старости и смерти даже не ставилась, так как испокон веков априори это считалось невозможным. Призывы и попытки отдельных ученых что-то сделать для решения этой задачи разбивались о стену непонимания.
Сейчас наступил переломный момент в сознании людей и истории человечества, открывающий перспективу радикального, на десятки, а в дальнейшем и сотни лет увеличения продолжительности жизни людей. Сейчас, наконец, созрело понимание принципиальной возможности и реального быстрого создания средств искусственного радикального отдаления естественных (видовых) сроков наступления старости и смерти у тех, кто еще не достиг старческого периода жизни, и создания средств омоложения уже состарившихся людей.
И сейчас мы должны иметь смелость признать, что только благодаря нашей научной слепоте старение продолжает убивать людей в возрасте 60–80 лет. Мы проглядели возможность своевременно дать людям дополнительные десятки, а может быть и сотни лет жизни, и это накладывает теперь на нас обязанности удвоить свои усилия в работе, которая и без того должна вестись с напряженностью спасательных работ.
Когда возникает эпидемия, убивающая всех подряд, все и всё мобилизуется на борьбу с эпидемией. В такого рода ситуациях и перед учеными неизбежно со всей остротой встает вопрос о возможной доле участия в спасении гибнущих. Сейчас ситуация совершенно такая же: кругом тысячами гибнут люди, умирают все.
И неотвратимо возникает вопрос: в какой степени допустимо в этих условиях тратить деньги и силы на изучение объектов и явлений, которые не грозят нам гибелью и которыми мы могли бы заняться после того, как будет решена проблема номер один – проблема сохранения человеческих жизней, ныне убиваемых старением?
Сейчас от правильной оценки ситуации учеными и от решительности их действий в наибольшей степени зависит число тех наших современников на планете, кто доживет до появления достаточно эффективных средств искусственного продления жизни. И мы обращаемся ко всем ученым мира, независимо от специальности, с призывом объединить усилия в этом деле в рамках создаваемой ныне специально для этой цели Международной ассоциации искусственного увеличения видовой продолжительности жизни людей.
Взгляните трезво на ситуацию, определите свое место в ней и вступайте вместе с нами в битву за человеческие жизни!
Долголетие! Стремление к долгой жизни тысячелетия волнует человечество. Какой образ жизни следует вести, чтобы в старости, как и в молодости, оставаться энергичным, здоровым?
Однако удается это далеко не всем. Большинство людей расстаются с жизнью, даже не достигнув рубежа мудрой зрелости. Этому мешают различные тяжелые заболевания, социальная несправедливость. Известно, к примеру, что в Древней Греции средняя продолжительность жизни не превышала 18 лет, в Риме – 21 года, в России – 32, а сейчас едва дотягивает до 70 лет, значительно отставая от некоторых стран, скажем, от Японии. При анализе этих данных надо учитывать степень развития медицинской науки и техники, уровень экономического и общественного развития, международную обстановку и многое другое.
Над возможностью продления жизни задумывался еще Гиппократ (ок. 460 – ок. 370 до н. э.) – великий древнегреческий врач. Он разработал теорию здорового образа жизни, провозгласил умеренность в еде и в расходовании энергии организма, говорил о вреде чрезмерного сна и неукротимой деятельности, о благотворном влиянии на организм движения и свежего воздуха. Эти положения и сегодня остаются в медицинской науке практически неизменными. Однако, отлично зная, что самочувствие во многом зависит от соблюдения режима дня, мы сплошь и рядом засиживаемся за полночь и проводим время перед телевизором, а то и за рюмкой спиртного в прокуренной комнате. Живем, так сказать, по инерции, не задумываясь, позволяем себе есть сколько влезет, соблазняемся шашлычком или пирожными, нежимся полдня на диване. Короче говоря, мы сами подтачиваем свое здоровье, создаем в организме среду, способствующую болезням.
Знаменитый римский политический деятель Цицерон писал: «Пороки свойственны не старости вообще, а ленивой, сонливой, невежественной старости». «Старость» – неизбежная возрастная категория. А между тем старение – процесс, поддающийся регулированию: его можно как ускорить, так и затормозить.