– Можно, – убежденно отвечал им.
Моя популярность росла. Костина, похоже, это раздражало, но он не подавал вида.
Более того, когда мы ненадолго переместились в проектный институт, разрабатывавший уникальные дома для управления, я быстро выдвинулся на передний план.
Впрочем, ничего удивительного в том не было – ну, кто, кроме меня, мог дать специалистам института исчерпывающие сведения о плитах из искусственного камня. К тому же волей-неволей включился в обсуждение проблем формирования сэндвич-панелей и способов их крепления к стальному каркасу здания. Ведь кое-что подобное случайно подсмотрел на «Аглобагине».
Масштабы предстоящих работ завораживали. За три года предстояло построить около ста пятидесяти зданий. И эту грандиозную работу намеревались выполнить исключительно силами предприятий при управлении делами президента.
Подключили меня и к работам, связанным с оценкой стоимости квадратного метра элитного жилья для сотрудников управления. Словом, скучать было некогда.
– Толя, готовься к совещанию. Меламуд не забыл. Уж лучше бы всю плитку ему отдал, как колокола, – налетел на меня Костин.
– Всегда готов! – ответил ему.
– Доклад сделаешь ты. Когда напишешь, покажи.
– Ничего писать не буду. Все мои доклады – экспромт.
– Какой экспромт?! Сам Кожин будет!
– И что? Он знает камень лучше меня?
– Не лучше. Но экспромт, – заворчал начальник, – Должен же я знать, что ты там наговоришь!
– Скажу, как есть, – ответил ему и категорически отказался что-то писать.
Экспромт оказался удачным. Куча вопросов, а главное – сияющие глаза заинтересованных в успехе предприятия людей. Большинство из них мне были незнакомы. Но не я созывал то совещание.
– Толя, на субботу ничего не планируй. Придется поработать, – предупредил Костин.
– Надо, значит надо. А что надо?
– Встретиться с Мироновым и ответить на его вопросы. Он сидит на Старой площади в здании администрации президента. Пропуск тебе заказан.
– Кто такой Миронов? Какие вопросы?
– Питерский. Говорят, его планируют вместо Кожина. Вопросы? Откуда я знаю?! – возмутился центральный директор.
В девять ноль-ноль оказался в скромном кабинете кандидата в большие начальники.
Мой экспромт о камне вызвал живой интерес. Часа два отвечал на вопросы.
– Вы у кого работаете? – спросил тот под занавес.
– У Меламуда.
– Будете работать у меня, – безапелляционно определил кандидат в Кожины.
– Слушай, тут за тебя такая борьба началась, – почему-то шепотом сообщил через неделю Костин, – Меламуд из себя выходит, а сделать ничего не может. Похоже, нас у него заберут.
Вскоре вызвал Меламуд:
– Что ты там наговорил Миронову? – начал он относительно спокойно.
– Ничего