Находился я в небольшом кирпичном гараже, сейчас пустом, лишь справа от меня стоял большой стол с какими-то ящиками, да возле ворот на табурете сидел кавказец.
– Так вот, дружище! Крови ты нам выпил немало. Соплячку твою парни тоже скоро изловят, так что, раз говорить ты не можешь, идешь ножками и показываешь свою берлогу, где и нашего добра, поди, немало попрятано, – с этими словами вонючка снова пнул меня в бок.
Я в ответ лишь коротко кивнул и сел на пятую точку. Голова уже почти не шумела, лишь в левом виске пульсировала тупая боль. Руки у меня за спиной, как я понял, были смотаны проволокой. И, судя по всему, проволоку использовали алюминиевую, так как она потихоньку стала слабеть в ответ на мои активные действия кистями.
– Сивый, не бей его больше, лады, – подал голос кавказец, – он еще до места дойти должен, сейчас парни подтянутся и тронемся. Лучше дай ему воды, пусть оклемается. Говорил камуфляжный на русском языке чисто, без какого-либо акцента.
Я позволил себе встать и опереться на стену, чтобы восстановить кровообращение в затекших ногах. Вонючий Сивый взял со стола пластиковую бутылку без этикетки, отвинтил крышку и, подойдя ко мне, поднес бутылку к моему рту со словами: «Пей, упырь». Я, сколько было возможности, крутанул запястья и почувствовал, что руки свободны. Резко выбросив вперед правую, схватил Сивого за опущенную вниз руку с пистолетом и резко дернул на себя. Вонючку развернуло в мою сторону, я шагнул ему за спину и, обхватив левой рукой за шею, прижал к себе, в полной мере ощутив при этом исходящие от Сивого ароматы. Далее я без труда перехватил «АПС» из задрожавшей его руки. Откинутый вниз флажок предохранителя я увидел раньше, когда Сивый меня пугал, поэтому мне осталось просто навести пистолет на кавказца и нажать на спуск. Раздался щелчок, но выстрела не произошло. «Камуфляжный» с похвальной быстротой перекатился с табурета вбок и направил на меня ствол автомата. Но Сивый, после моего пинка, уже буквально летел в сторону кавказца и принял на себя предназначенные мне пули. Я по дуге подбежал к не в меру ретивому кавказцу и что было сил смачно ударил его рукояткой пистолета по виску.
Beat the pants off someone![1]
Руки от избытка адреналина ходили ходуном, ноги подкашивались. Надо было собраться и валить отсюда. Вытащив магазин из рукояти «АПС», я увидел, что патроны там отсутствуют. Нет, ну не уроды ли! Зато у кавказца все было в полном порядке. В быстром темпе я перецепил на себя снятый с него синтетический ремень с подсумком. Пистолет тоже сунул в карман, так, на всякий случай. Больше ничем полезным карманы пленителей меня не порадовали, поэтому я, сменив магазин в автомате на полный, потихоньку вышел наружу через узенькую дверь.
На улице уже вечерело, я поводил стволом автомата из стороны в сторону. Мчавшихся на выручку безымянному кавказцу парней нигде не было видно, поэтому я решительно шагнул вперед.
– Бросай оружие! Сдавайся!!! – заорали сверху дурными голосами. Подняв голову, я увидел на невысокой крыше гаражей несколько фигур в камуфляже и полной боевой экипировке. Они орали и грозно направляли в мою сторону стволы автоматов.
Да, сэр!! Сегодня явно не мой день.
2
Думаю, что стоит объяснить, почему мне пришлось участвовать в столь, безусловно, достойных сочувствия событиях.
Для начала представлюсь: меня зовут Николас Паркер, тридцати шести лет от роду. Проживал до недавнего времени в городе Харлингтон, штат Техас. Соединенные Штаты Америки, если кто еще не догадался. Так уж вышло, что после школы поступить в колледж у меня не получилось, и я пошел в армию, в благословенный богом Корпус морской пехоты США. В этом, вне всяких сомнений, достойном месте службы мне довольно быстро выбили из головы всю юношескую дурь и помогли набраться простой житейской мудрости, которая, по словам ганнери-сержанта Уокера, сводилась к следующему: «Не суй свой нос, куда собака свой член не сует, и все будет отлично».
Вдоволь помотавшись по Ираку и Афганистану, я в одном из боевых столкновений с противником получил сразу несколько осколочных ранений и вылетел в отставку в звании капрала.
И вот, после выписки из военного госпиталя, я уже два месяца не мог найти себя в родном городе. Как-то не очень оказались востребованы в мирной жизни полученные мной за годы службы навыки и умения. В принципе, тех денег, что ежемесячно платит мне дядя Сэм, вполне хватало на жизнь и оплату счетов за мою однокомнатную квартирку, но бездействие откровенно напрягало.
В этот день, отправив на работу ночевавшую у меня Салли (хорошенькая, между нами говоря, девушка), я как обычно сварил себе кофе и уселся в кресло перед телевизором, чтобы получить утреннюю порцию лапши на свои уши.