– Твой подарок я уже посмотрел, – заявил он подошедшему Сережке. – Вон он.
Небольшой пакетик сиротливо лежал с краю. Сережка открыл его, улыбнулся:
– Фломастеры! Да так много! Мои уже давно не рисуют. И раскраски! И даже шоколадка!
Глаза ребенка горели счастливыми огоньками.
– Хочешь поменяться? – спросил Ярослав. – Ты мне это все, а я тебе разрешу потрогать моего робота!
– Не хочу. Ты всегда так говоришь, а потом ничего не даешь!
– Потому что это все мое!
– Нет! Это мое!
Ярослав вцепился в книжку. Сережка потащил подарок к себе.
– Отдай! Мама, мамочка!
Старший брат с силой оттолкнул его.
– Убирайся отсюда! Тут все мое! Это моя елка! Мой дом! Тут ничего твоего нет!
На шум прибежали Валя, Лидия Марковна и Юра. Первым у елки оказался Юра.
Он тут же схватил Сережку за шиворот и встряхнул.
– Ты что ему сделал?
– Ничего я не сделал, – всхлипнул мальчик, вырываясь. Валя прижала к себе сына.
– Папа, пусть они убираются! – рыдал Ярослав.
Лидия Марковна прикрикнула на сына:
– Ты что творишь? Выйди! Тебе надо успокоиться.
Ярослав продолжал громко плакать. Валя, не отрывая от себя Сережку, прижала к себе старшего сына. Тот не вырывался. Она гладила их обоих, говорила простые добрые слова, но унять бурю в своем сердце так и не смогла.
– Ярослав, иди сюда, – позвал Юра. Мальчик, не глядя на Валентину, по-прежнему громко всхлипывая, пошел к нему.
А Валя увела Сережку в их комнату. Они оба молчали. Сережка сел на пол и принялся листать книжку. Валя смотрела в окно. На улице медленно падали снежинки, окутывая опустевший город белоснежным кружевом.
И тут ее умный, сообразительный мальчик задал ей вопрос, который она так давно ждала:
– Мамочка, а где мой папа?
22
С самого рождения Ярослава Валентина уговаривала Юрия крестить сына.
– Что еще за блажь пришла тебе в голову? – каждый раз возмущался муж. – Оставь при себе свои деревенские бредни.
Не нашла Валентина поддержки и у свекрови.
– Раз Юра не согласен, я не пойду против его воли, – отвечала Лидия Марковна.
Валя решила сделать все сама, в тайне от мужа и свекрови. Долго переживала, боялась, но однажды решилась. День выдался солнечный, по-весеннему теплый. Юра работал, свекровь уехала в поликлинику. Валентина нарядила сына и, тихо радуясь удаче, повезла его в Демидово.
Пожилой батюшка, знавший ее еще девочкой, выслушал ее и согласился крестить мальчика. Ярославу было два года, он не запомнил само Таинство, да и говорил он еще плохо и «выдать маму» не мог. Мальчик с живым интересом разглядывал иконы, наблюдал за приготовлениями к крестинам. И во время Таинства вел себя на удивление спокойно. Валентина любовалась сыном. Он был очень похож на Юру, пухленький, сероглазый, кудрявый. В тот день