– Сколько раз вам надо говорить, чтобы военные объекты не располагали около жилых домов. Непонятно, да?!
Она с еще большим удовольствием продолжала его колотить, потому что узнала в нем Сережку Маркина, самого противного мальчишку в городе. Он был ябедой, сбегал с уроков физкультуры, обижал слабых, а перед старшими и сильными ребятами угодничал, у него даже внешность была какая-то неприятная и предательская.
Вечером перед всем отрядом командир вручил отличившемуся бойцу самодельную медаль «За отвагу». Задумчиво и грустно семилетняя Томка произнесла вслух:
– Война с фашистами давно закончилась, а война с противными людьми продолжается…
То, что тебя не убило, сделало сильнее
«…ничто не сообщает женщине большого мужества, чем бесстрашие любимого человека.»
На ней лежал знак… Она знала об этом, она чувствовала и, когда прислушивалась к себе, с ужасом замечала, что иногда принимала решения вопреки разуму и своему философскому отношению к жизни. В эти мгновения она теряла контроль над собой, и кто-то другой, существующий в ней, диктовал ей и провоцировал поступки, отличавшиеся коварством, жестокостью и отсутствием логики. Регина – эта восточная красавица, грациозная, с утонченными манерами, получившая хорошее воспитание, постоянно занимающаяся самообразованием и повышением своего интеллектуального уровня, становилась ироничной и желчной, нетерпимой и даже презрительно-брезгливой к мнению окружающих. Владимир обещал позвонить вечером около семи и, уже в начале оговоренного часа, ее внимание было приковано к телефону. Устроившись на диване, она взяла журнал, и стала листать его, пытаясь найти хоть что-то для себя интересное. С Владимиром они учились на одном факультете. Их отношения и взаимные симпатии были очевидны для всех в институте. Мысли о нем переполняли ее ум и бушующее сердце. Он возбуждал ее, страсть, рождаемая при этом, была инстинктивной и безудержной, граничащей с безрассудством.
Размышляя об этом, она увлеклась настолько, что не сразу услышала телефонный звонок. Звонил Паша, с ним они были знакомы еще со школьных поэтических вечеров, он увлекался Пастернаком и прозой Окуджавы, ей он был интересен своим, не похожим ни на кого свободным мышлением. Учась в институте, он, владел и умел писать на высоком литературно-художественном