Вскоре она прислала мне письмо следующего содержания:
«Десять лет назад дальние родственники по линии моего мужа продали нам старый дом. Дом нам в то время был без надобности, а вот земля, на которой он стоял, для осуществления наших планов была необходима. Дом мы хотели снести сразу, но обстоятельства сложились так, что разбирать старую постройку стали только в этом году.
На чердаке среди старых журналов, газет и квитанций я обнаружила пачку толстых тетрадей, исписанных ровным, размашистым почерком. Это оказались дневники незнакомой мне особы; я рискнула их прочитать. Мне они показались интересными. В наше время люди редко ведут дневники: для большинства они – отголосок ушедшей эпохи. Времени Чехова, Тургенева, Толстого. Между тем ведение дневника – способ самопознания и познания, притом очень эффективный. Автор найденных мною дневников – некая Люба, – описывая повседневность, видит в ней то, что является смыслом и целью жизни любого человека. Зная, что ты, как и я, любишь читать и интересуешься историей, я подумала, что тебе эти тетради тоже были бы интересны. Может, они пригодятся при написании задуманной тобою повести. В дневниках ценный исторический контекст, на основе которого можно восстановить многие события в период с 1980-го по 2000-е годы. Высылаю тетради посылкой по почте. Сообщи, как получишь. С уважением, Наталья Викторовна».
Дневники я получила и прочитала с большим интересом. Автор оказалась близкой мне по духу и даже по возрасту: по моим подсчетам, мы с ней почти ровесники. События общественные и государственные, которые она описывает, свежи еще в моей памяти.
До сих пор в России нет ясного понимания, что произошло в начале 90-х годов прошлого века. Между тем катастрофа, произошедшая в СССР в конце 80-х – начале 90-х, погрузила страну в тяжелейшую депрессию. Россия в одно десятилетие лишилась 1/5 своего населения. Есть мнения экспертов о том, что в это пореформенное время людские потери, несравнимые даже с войнами, потрясшими Россию в XX веке, привели к демографическому коллапсу, который не будет преодолен никогда.[1]
Существует даже такой термин: «сверхсмертность». «Преодоление сверхсмертности требует выяснения ее основных причин. Доминирует точка зрения, что таковыми являются злоупотребление алкоголем, табакокурение, экологическое неблагополучие, ухудшение социально-экономической ситуации и вызванный этим стресс».[2] Однако в 1994 году, когда смертность в России достигла максимальных значений, потребление абсолютного алкоголя на душу населения было значительно меньше, чем в других развитых государствах. «Россия никогда не была самой „курящей“ страной», а о проблемах экологии, когда в 90-х почти остановилось промышленное производство, говорить не приходится. Про холестерин и гиподинамию в пореформенные годы позабыли. Остается экономический фактор и стресс, им вызванный. Да, с началом реформ экономическое положение большинства россиян сильно ухудшилось. «Душевое потребление снизилось до показателей начала 1960-х годов. Однако смертность в России 1960-х была самой низкой среди развитых государств мира». Следовательно, состояние бедности не является прямой причиной сверхсмертности. «Об этом свидетельствует и тот факт, что наибольший рост смертности отмечался не у стариков и детей, экономически наименее защищенных, а среди лиц трудоспособного возраста». Стресс, вызываемый бедностью, не идет ни в какое сравнение со стрессом, который люди испытывали во время войны.
Поэтому, «поскольку ни один из известных социально-экономических параметров риска не объясняет в сегодняшней России истоков сверхсмертности, постольку неизбежен вывод, что жизнеспособность населения зависит и от каких-то иных условий [Выделено мной. – О. В.]».
В найденных Натальей Викторовной дневниках сначала девочка, потом девушка, потом женщина Люба исследует происходящее с целью поиска этих иных условий, от которых зависит будущее России.
Люба, воспитанная на советских нравственных началах в детстве, выходит в жизнь, которую «перестроили». Произошла транформация понятий о добре и зле, о чистоте и пороке, о том, что такое хорошо и что такое плохо… Любино мироощущение «накладывается» на пласт навязанных, чужих, неприемлемых ценностей, которые разрушили и продолжают разрушать страну.
Народ, не способный извлечь из истории выводы и измениться в лучшую сторону, обречен.
Я взяла на себя смелость переработать Любины дневники, объединить их в единое целое и увенчать подходящим названием. Кое-что убрала, кое-что добавила из своих впечатлений о 90-х годах. Имена и фамилии