Даже само наше знакомство, искрящееся полнотой жизни, заключало в себе некую космическую игру, которая влекла наши души в область тайны. В нашу первую ночь произошла удивительная вещь. Мы познакомились за несколько дней до этого, на семинаре, посвященном сознательной жизни / сознательному умиранию, куда Ондреа приехала, поскольку собиралась умирать от рака, и остановились в гостях у одного друга. Погружаясь в сон, мы заметили мотылька, который осветил изображение Махараджи – учителя, созвучного нашей душе, – оно стояло напротив зеркала на комоде у противоположной стены. Мы тут же подметили, что и мотылёк, и Махараджи склонны к фототропизму[3], – их неудержимо влечёт к свету. Через несколько часов нас разбудил какой-то звук: словно большая птица, похожая на орла, била крыльями о мозаичный пол. Было похоже, будто какая-то дикая птица, попавшая в неволю, из последних сил пытается вырваться на свободу. Крылья птицы громко ударяли в темноте по керамическому полу, и мы, чтобы убедиться, что не спим, прикоснулись друг к другу и вдруг услышали сквозь грохот крыльев, что к нам обращается Махараджи: «Только страх может разрушить эти отношения». Несколько минут мы молчаливо прислушивались, а затем снова уснули. Утром мы поделились друг с другом впечатлениями и выяснили, что услышали одинаковое послание – слово в слово – и что наш опыт в точности совпадает. В утреннем свете мы не смогли обнаружить в комнате мотылька, хотя она была закрыта. Мотылёк, возникший буквально на секунду, поведал нам то, что должен был, и исчез. Остальное нам предстояло совершить самостоятельно. С тех пор мы тысячу раз вспоминали это предупреждение, чтобы привнести в ум ясность и заново обрести открытость сердца.
Это был наш первый урок по алхимии отношений. Мы учились трансформировать свои моменты страха, разобщённости и бесчувственности в моменты уверенности, единства и чувствительности. Превращать обыденное в необычайное, преобразовывать привычную печаль и чувство одиночества в неразделимость сердец.
Раньше мы считали, что слова Франклина Рузвельта – «Нет ничего, чего стоило бы бояться, кроме самого страха» – выражают замечательную мысль. Однако затем мы поняли, что нет ничего пугающего даже в страхе. Страх – это лишь очередное «мимолётное впечатление», очередной вагончик в «поезде» нашего мышления. Тогда страх перестал вести к избеганию, а стал напоминать нам о необходимости проявлять бдительность. Нет ничего, ради чего стоило бы отгораживаться от других или охранять своё сердце. Страх напоминал нам: стоит позволить этому чувству проявлять своё естественное непостоянство, не привязываясь к нему и не отвергая его, позволяя ему вливаться в гораздо более обширное пространство – в преданное сердце.
К тому времени, когда мы переехали жить на природу, между нами уже установилась прочная «триангуляция». Наши души приобщались к великой радости гармоничной любви. Такая любовь – любовь двух существ