Силлогизм. Николай Николаевич Глумов

ара, крепко-накрепко замурованного за наглухо закрытыми пластиковыми окнами не доносилось ни звука. Слышно было только, как из прохудившегося крана пророчески капает в фаянсовую раковину вода. Капля за каплей.

      И так прекрасен был этот одинокий вечер в непривычно пустой квартире, что всё, так или иначе связанное с ним казалось Иванову прекрасным. Прекрасен был спящий в горшке кактус. Прекрасен был старенький, цвета грецкого ореха сервант. Даже сам себе Иванов, отражённый в совершенно глупой позе – картинно подбоченившийся, с горделиво запрокинутой, совсем как у оперного тенора головой – в пожелтевшем зеркале пузатого трельяжа, казался прекрасным. Прекрасным было мечтательно-отсутствующее выражение похмельных глаз. Прекрасны мешки под глазами. Прекрасна трёхдневная щетина на сильно состарившемся за последние три дня лице.

      Но понемногу воодушевлённому этим спасительным ощущением красоты внезапно пожалевшего его мира, Иванову захотелось отдёрнуть завесу над недавно приоткрывшейся ему тайной. И час и другой прокручивал он в сознании своём, подобно верящему в судьбу завзятому игроку, после проникновенных взываний к потустороннему миру безошибочно вытаскивающему заветную карту, разнообразные планы триумфального возвращения в этот новый, преображённый мир. Но, сообразив, что вот так, с размаха попытка эта вряд ли ему удастся, он решил по-детски схитрить и рассмотреть внезапно явленное открытие с точки зрения силлогизма. Да -да, просто взять и рассмотреть с точки зрения обыкновенной логики, не принимая произошедшего близко к сердцу, не переживая мучительно вновь и вновь, дабы не изгадить в душе своей нарождавшееся ощущение представшего во весь рост грядущего.