– Привет, Филипп. Заходи. Дэйзи уже в пальто облачается. Вот ее вещи. – Люси махнула в сторону груды сумок и чемоданов в углу крошечной прихожей.
– Угу. Что ж, пойду грузить их в свою тачку.
– Поосторожнее с моим фотоаппаратом. – Она подошла к ведущей на второй этаж лестнице и подняла голову: – Дэйзи, Филипп приехал.
– Кр-р-расота! Я мигом.
Филипп сунул потрепанную сумочку и тяжелый саквояж от Гладстона в багажник и вернулся в прихожую как раз в тот момент, когда туда спустилась Дэйзи.
Темно-зеленое твидовое пальто до колен не могло скрыть от взгляда ее не слишком вписывающиеся в требования моды ноги в чулках телесного цвета. Изумрудно-зеленая, игриво сбитая набок шляпка-клош обрамляла круглое, жизнерадостное лицо с улыбающимися голубыми глазами. Губы, тоже далекие от общепринятого канона красоты, были накрашены вызывающе ярко, знакомые Филиппу с детства веснушки скрылись под толстым слоем пудры, и все равно она оставалась той же старой доброй Дэйзи. Ничего зловещего – ни капли.
– Как жизнь, дорогуша?
– Привет, Фил. Чертовски мило с твоей стороны меня подбросить. – Она взяла из груды вещей фотоаппарат в кожаном футляре. – Возьмешь пишущую машинку? Она считается портативной, но весит добрую тонну.
– Идет. И штатив. Это все?
– Похоже, так. – Дэйзи повернулась к Люси и чмокнула воздух в непосредственной близости от ее щеки, как обычно делают женщины, чтобы не смазать помаду. – Пока, подруга.
– Счастливо, дорогая. Надеюсь, Окклз-Холл окажется достоин твоего пера, а ты сама хоть немного развеешься.
Они вышли на улицу, и Филипп положил машинку и штатив в багажник.
– Кстати, Фил, – заявила Дэйзи, когда он отворил ей дверцу, – постарайся не слишком гнать, а то у меня шляпка слетит. Представляешь, едва держится, как бы я под ней ни закручивала волосы.
– Хочешь, подниму крышу?
– Не надо. Такая хорошая погода для февраля.
Втискиваясь за руль, Филипп косился на выбившиеся из-под шляпки завитки темно-медовых волос.
– Почему ты их просто не подстрижешь покороче?
– Хотела бы, – сокрушенно вздохнула Дэйзи. – Но длинные волосы – это мой последний рубеж в попытках угодить маме.
– Ты гораздо больше угодила бы ей, живя с ней в Дувр-Хаусе.
– Чтобы она сводила меня с ума? Давай не будем собачиться еще и из-за этого.
– Извини, дорогуша. Больше не буду.
Он повернул ключ зажигания и прислушался к шуму старого движка. Нет, пожалуй, вибраций не больше обычного, решил он даже чуть разочарованно. Сражения с бездушной машинерией в конце концов тоже относятся к житейским радостям. Он врубил передачу, и «Свифт» плавно отчалил от тротуара.
– Как дела в Сити?
– В рамках приличия, – отмахнулся Филипп от скучной темы. – Скажи лучше, что это за место, о котором ты собираешься писать.
– Окклз-Холл, это в Чешире. Дом из числа черно-белых тюдоровских особняков, очень живописный.
– Кто там живет?
– Я выбила приглашение у девицы, с которой училась в школе, Бобби Парслоу. Она из этаких истово спортивных девушек. Ее отец – баронет, а мать приходится сестрой лорду Деламэру.
– Уж не леди ли Валерия Парслоу?
– Ага. А ты что, с ней знаком?
– Ну, не лично. У мамы было с ней несколько сражений на Ривьере году в позапрошлом. Какая-то ерунда насчет бронирования номера с балконом на море. Сама понимаешь, насколько это болезненная тема. Если мне не изменяет память, поле боя осталось за леди Валерией.
– Уж наверное. Я слышала, у нее необоримая пробивная способность. Томми и Мэдж Пирсон познакомились с ней в прошлом году в Каннах. С ней был сын, чертовски привлекательный блондин, если верить Мэдж, только они мало общались. Мать держит его на коротком поводке, и Томми показалось, она боится, как бы тот не нашел себе жену, ускользнув таким образом из-под ее каблука.
– Послушать тебя, жутковатая семейка. Слушай, дорогуша, а тебе так уж обязательно туда ехать? – с надеждой в голосе спросил Филипп.
– Надо. Мой редактор в «Городе и селе» роет копытом в ожидании новой статьи. Сам понимаешь, история про Вентуотер-Корт имела большой успех, пусть даже я не могла рассказать обо всем, что там произошло.
Он застонал:
– И не напоминай! А теперь ты снова собралась в гости к другой компании не от мира сего.
– Так это всего на несколько дней, – возразила Дэйзи с присущим ей оптимизмом. Впрочем, тут же, спохватившись, она постаралась успокоить Филиппа: – Да ты не переживай: молния дважды в одно место не бьет.
По приезде на Юстонский вокзал Филипп отловил носильщика, и они вошли в угрюмую,