Юные дарования. Предсказатель. Сергей Александрович Варлашин

по всей спине, мой новый тулуп. Хотелось сказать ему, чтобы он умел проигрывать. Но не решился. С большими кошками надо быть осторожнее. Скорость наша в совместной сцепке упала до нулевой. Мы остановились на самом краю обрыва. Далеко внизу за краем обрыва, были выступы острых камней. Упасть на них верная смерть. Они покрыты льдом, за них невозможно зацепить, да и высота не сулит мягкого падения. Следом за выступами холодная, чёрная бездна. Нахмурив и без того тёмные брови и убедившись, что я засел в снегу и не сорвусь вниз, Кхе меня отпустил. Когти скрылись в лапах.

      – Давай карту, – барс вытянул лапу, я дал ему карту, он долго сверялся с ней, потом, обнюхав округу, вернул карту. – Копай. Здесь, – сказал он и стал умело копать двумя передними лапами, широко расставив задние.

      – Я не хочу по большому. В отличие, от семейства кошачьих, люди не всегда ходят в туалет, в ямку, – не удержался я от комментария.

      – Потому что, под угрозой смерти, как сейчас, у пропасти, они ходят в портки, – закончил мою мысль пушистый друг.

      А этот Кхе не так прост, как кажется. Я стал помогать ему, копать. Он углублялся внутрь, а я по молчаливому соглашению, должен был выгребать снег, который он выкапывал из глубины. Даже с таким же лапами, как у него на своих руках, я едва справлялся, с горами снега. Через полчаса мы прокопали такую глубокую нору, что туда поместился бы маленький автобус.

      – Лезь сюда Зенон, поработаешь мускулатурой.

      Я полез вниз, но не удержался на скользком, утрамбованном скате и съехал вниз. Моим буфером, стал большой, пушистый бок Кхе. Кхе крякнул, когда ногами я врезался в него, но больше никак не прореагировал. Ведёт себя, как настоящее животное, а ещё при первой встречи, отрицал, что он снежный барс. Когтями он что-то подцепил и потянув на себя, обнажил круглое очертание подобие метрового люка.