Пятно. Олег Кузневич

играла мелодия вызова, Павлик лежал в своем кресле с закрытыми глазами, постукивая пяткой в такт музыке. За глупым кваканьем скайпа громкость уменьшилась до едва слышимого шепота. Павлик лениво открыл глаза. Пока зрение фокусировалось и цветное пятно монитора медленно обретало прямоугольную форму, он изо всех сил надеялся, что кто-то из друзей решил поделиться радужными планами на выходные. Или родители хотят справиться о здоровье и делах. Хоть кто-нибудь не по работе.

      Павлик был обыкновенным офисным работником. Весь его труд заключался в составлении бесчисленного множества таблиц, диаграмм и графиков, от чего к вечеру череп часто распирало изнутри, а пальцы подрагивали в ритм бурлению ничего не значащих мыслей. И сегодня, когда цифры на экране стали расползаться в стороны, Павлик решил для себя «хватит». Если днем во всем этом и был некий смысл, то сейчас Павлик его уже не видел. Уже не было смысла убеждать себя, что получится выполнить все задачи до конца дня. Нужно хотя бы полчаса отдохнуть.

      Видимо, не суждено. Было ровно три человека из начальства, с которыми Павлик общался. Павел Александрович, тезка, мужчина с густой бородой и разрушительным взглядом. Оля, молодая брюнетка с пухлыми губами и качающимися ягодицами, за которой ровно в полдевятого каждый день приезжал дружок на желтой БМВ. И третий, непосредственный начальник, Ицхак. Именно Ицхак – если кто-то называл его проще, Исаак или того гляди, Исак, тот начинал оглушительно беситься, размахивая пыльными пейсами и сотрясая могучим животом. И точно так же бесился, когда его не устраивала работа подчиненных. В такие моменты смотреть на него без опаски было невозможно.

      Павлик поерзал в кресле. Потянулся к мышке, на несколько секунд застыл, разглядывая фотографию в окне вызова. Однажды Павлик решил не отвечать на звонок, и уже через минуту шеф оказался рядом, крича как разъяренный верблюд. Потом попробовал еще раз, и Ицхак возник перед ним еще быстрее. Нет, лучше видеть его на экране, не подвергая себя риску получить в глаз отлетевшей пряжкой с ремня, еле сдерживающего немыслимые габариты.

      Павлик вздохнул и принял вызов. Всплыла тучная физиономия начальника. Сразу обрушилась речь, состоявшая из глупых вопросов, гневных упреков и дурацких указаний.