Ветер.mail.ru. Марина Комаркевич

Или надевала кеды с рейтузами под шелковую юбку. И вкусно же было, вкусно! А кеды с шелком сейчас вообще – наимоднейший стиль. И дом Нелькин, вот он весь такой. Развести здесь патриотичный чиновничий шарм из волн малинового бархата и позолоты Нелька Жеке не позволила. Дизайн заказала довольно строгий и простой, включая приятную мебель из экологичных материалов, а потом щедро завалила всю тщательно выверенную гармонию светлых линий деревенскими ковриками, перуанскими пледами, индийскими накидками, выделанными овчинами и подушками, вышитыми крестиком. Подушки вышивала тетя Люда, используя в качестве канвы вафельные полотенца, а схемы раздобывая в прошловековых журналах «Работница» и «Крестьянка». Мулине происходило родом из тех же времен. Зрение у тетки было уже не очень, и крестики на огромных ляпистых розах дружно маршировали вразнобой, как солдатики, путающие право и лево. Настя дареным ей подушечкам ужасалась и отдавала Нельке. Нелька раскладывала подушки повсюду, умудряясь достичь такого композиционного эффекта, от которого Настя приходила в восторг, шалея в этом уюте – одновременно странном и действующем, как хорошая доза успокоительного. Нелька, конечно, спорила и говорила, что делает все сугубо заради удовольствия видеть выражения лиц нагрянувших сюда чиновных жен, но Настя считала, что талант художника цветет в ее сестре куда более бурным цветом, нежели в ней самой, и только Нелькино упрямство не дает ему выплескиваться на бумагу.

      Жека, кстати, Нелькины художества поддерживал обеими руками и нехилыми денежными вливаниями. Слыть экстравагантным в домашнем обиходе ему нравилось, и полюбоваться смущенными лицами чиновных жен он тоже любил. Так что и мужа Нелька себе оторвала, что надо. Особенно если учесть, что это сейчас Жека стал толст и лыс, а Нелька – стройна и богата косищей, тогда как в годы юности наоборот – Евгений Филиппович отличался стройностью и завидной шапкой растительности на голове, а Нелька была пухлой, авитаминозной девицей с парой белобрысых хвостиков над ушами. Родители держали ее в куда большей строгости, чем младшую Настю. Может, от этой строгости и взяли свое происхождение кеды под шелк, может, они же и вскружили голову всегда аккуратному и прилизанному комсомольскому райкомовцу Фесенко. Как бы то ни было, Гименей явно сам приходил плясать на свадьбе Настиной сестры, потому что без ссор в доме Нинель, конечно, не обходилось, но речи о разводе здесь не звучали никогда.

      – А где Жека-то? – спохватилась Настя, некоторое время, как в трансе наблюдавшая за накладыванием закусок на свою тарелку. Все эти грузди, огурцы, помидорки, рыбу, чеснок и прочее Нелька солила и мариновала сама, а грибы еще и сама собирала. И накладывала так художественно-раздумчиво – красное к зеленому, пара ломтиков справа, грибочки слева и чесночинка сверху, – что Настя совсем забыла о хозяине дома, опомнившись, когда стало понятно, что открыть бутылку для них почему-то некому.

      – Уехал, – вздохнула Нелька. – Позвонили