Теория четырех движений и всеобщих судеб. Проспект и анонс открытия. Шарль Фурье. Читать онлайн. Newlib. NEWLIB.NET

Автор: Шарль Фурье
Издательство: Книжный магазин "Циолковский"
Серия:
Жанр произведения: Философия
Год издания: 1808
isbn: 978-5-9908592-4-1
Скачать книгу
и сферические, и полярные кольца, и даже полярные сегменты; нам остается, лишь познать теоретическую закономерность, регулирующую это расположение и позволяющую нашему земному шару воспользоваться преимуществом, которым до сих пор пользовался только Сатурн. Это может стать уделом и других планет; есть звездные системы, где каждая планета имеет какое-либо светозарное украшение для согревания одного или обоих полюсов; если наша планета до сих пор этого лишена, это значит, что она принадлежит к числу планет самых бедных на небесном своде, и я докажу, что наши 32 планеты (не считая Солнца и Луны) – лишь жалкий остаток системы, маленькая плохо организованная когорта, подобная остаткам батальона, разгромленного в бою. У других систем бывает 400500 планет, расположенных в групповые серии; у спутников есть свои спутники и у всех свои пояса, венцы, полярные сегменты и иные украшения. Если это преимущество уготовано нашему земному шару, то это атрибут, присущий его рангу – главного баса мажорной клавиатуры (basse cardinale du clavier majeur).

      Различные происшествия могут нарушить предопределенную последовательность 32 социальных периодов; такое действие имело бы появление в нашей системе новой планеты, что весьма вероятно благодаря огромному расстоянию между Солнцем и большими планетами. Эти малочисленные светила, описывая чрезвычайно разобщенные орбиты, образуют линию, мало сжатую; ее может прорвать какая-либо комета. Это может случиться различным способом. В примечании я указываю один из них[30].

      Соприкасание орбит Цереры, Паллады и Юноны, говорит о том, что эти орбиты могут значительно сблизиться, не вызвав агломерации; чтобы ее предотвратить, достаточно иметь между Юпитером и Сатурном, Сатурном и Ураном расстояние в 30 млн. миль. Нынешнее огромное расстояние между ними в 130 и 260 млн. миль обусловлено редкостью планет, которые благодаря своей малочисленности вынуждены занимать пространство не только равное, но и значительно превышающее пространство, занимаемое полноценной системой в составе 400–500 планет. Концентрация нашей системы произойдет тогда, когда наша Земля гармонизуется и обзаведется лунной клавиатурой.

      VII

      Первый период восходящего расстройства (смутные серии)

      Воспоминание о них в преданиях о земном рае

      Бог создал 16 человеческих рас: 9 на старом материке и 7 в Америке. Подробное описание их признаков имеет мало значения[31].

      Три расы – с прямыми чертами лица, выпуклыми и приплюснутыми – были размещены в умеренном северном поясе между 30-м и 35-м градусами (я имею в виду только старый материк). Именно на этих широтах могло сложиться первобытное общество – смутные серии. Этот общественный строй мог продержаться только около трех веков; я предупредил читателя, что сведения о нем я приурочу к описанию восьмого периода, когда складываются серии более интересного рода, чем те первобытные серии, о которых идет здесь речь.

      Эти первые люди вышли счастливыми из рук Божьих, так


<p>30</p>

Предположим, что какая-нибудь крупная комета по размерам равная Юпитеру, находится в периоде оплодотворения, на ступени превращения в планету; она постарается занять место в ряду и закрепиться в какой-либо звездной системе. Если бы она приблизилась к Солнцу параллельно плану планетных орбит, она могла на обратном пути уместиться между Солнцем и Юпитером; вместо дальнейшего движения по параболе она описала бы спираль, зондируя почву и ища точки равновесия между Юпитером и Солнцем. Шествуя по спирали, она поочередно приближалась бы ко всем маленьким изолированным планетам и увлекала их за собой в качестве лун. Земля и Венера, наиболее крупные, все же слишком слабы для оказания сопротивления большому миру, оказывающему притяжение и приближающемуся к ним; а комета стала бы оказывать притяжение с того момента, как она закрепилась бы в нашей Солнечной системе.

Отныне наша маленькая Земля была бы увлечена планетой и стала луной этого самозванца, который вскоре стал бы богатейшей и самой плодородной планетой всей системы, в силу своей близости к Солнцу и множеству своих лун. Этот чужестранец привлек бы к себе Венеру, Марса, Землю и все маленькие планеты, расположенные между Солнцем и Юпитером; у него получилась бы блестящая свита в составе семи или восьми спутников, и, подобно Сатурну, появилось бы двойное экваториальное кольцо или двойной венец у обоих полюсов, так как этого рода двойное украшение присуще всем планетам, имеющим семь лун, с того момента, как их обитатели устанавливают комбинированный строй. (У Сатурна не всегда были его два кольца, и он утратит их в конце своего поприща, когда его социальный механизм вернется к строю разобщенности.) Это весьма вероятное появление в нашей системе кометы (В ту пору я не знал, что комета не может включиться в систему, пока солнце, несовершенное в части кардинальных аромов, не восстановит интегральность, необходимую для фиксации комет.) вызвало бы на нашем земном шаре чрезвычайно отрадную революцию; оно безотлагательно привело бы к новому, весьма плодотворному акту творения, который ускорил бы нарождение прогрессивных серий, крушение цивилизации и варварства. Превращение нашего земного шара в лунный мир не причинило бы никакого вреда роду человеческому; изменение в порядке чередования дней и времен года могло бы уничтожить некоторые виды животных и растений, но не самые полезные, каковы лошадь, баран и пр.: эти остались бы, умножив богатства, внезапно даруемые новым актом творения.

Новая планета стала бы для нас заменителем солнца и расточала бы лучезарный свет; помимо того у нас был бы случайный свет ее спутников, которые, вращаясь по соседним орбитам, могли одновременно быть для нас шестью лунами в момент концентрирования в полукруге нашей орбиты. Отсюда можно умозаключить, что эти большие кометы, так пугающие род человеческий, окрыляют нас надеждой и отнюдь не должны внушать ужаса, так как их водворение в нашей солнечной системе стало бы залогом нашего счастья. Эта революция – наименьшая из тех революций, которые можно предвидеть. Может случиться, что вместо одной кометы у нас появится 300400, закрепившихся возле нашего Солнца ко благу его и нашему. Это тем более вероятно, что наша система, повторяю, есть лишь астрономический осколок, который надо восполнить. Звездные системы содержат в среднем 400 планет вокруг одного солнца; наша же система содержит лишь каких-нибудь три десятка планет. Она напоминает те легионы, от которых остается лишь тень, слабый взвод, могущий служить ядром и звеном связи для массы новых новобранцев, которых ему будут посылать.

В числе небесных революций, которые могут постигнуть нашу планетную систему, одной из любопытнейших была бы дислокация Млечного пути и направление одной из его колонн в сторону нашей системы. В этом случае у нас было бы на протяжении нескольких десятилетий очаровательное зрелище: перед нами дефилировали бы светозарные легионы в составе гиперлун или звезд средней лучеиспускаемости, наподобие луны. Их прохождение согревало бы оба полюса всех наших планет, делая эти полюсы годными для возделывания, что ускорило бы новый акт творения, весьма великолепный и неоценимого значения для нас. (Это – заблуждение; их прохождение не вызвало бы новых актов творения. Эти акты творения порождаются внутренними соотношениями в системе.) – Шарль Фурье

<p>31</p>

Среди 16 первобытных рас следует различать первым долгом четыре расы разнородных:

1. Северных карликов, каковы лапландцы и самоеды.

2. Южных гигантов, как то патагонцы и др.

3. Белых от рождения, каковы беда на Цейлоне и дарьянцы в Америке.

4. Черных от рождения, каковы обитатели Гвинеи с приплюснутым лицом.

Белые и черные существовали с первого момента творения, хотя род человеческий и обладает способностью сам производить таковых. Среди этих четырех разнородных рас белолицые – единственная раса, общая обоим материкам. Эти четыре расы весьма отличны от большого количества других; двенадцать остальных примерно приближаются к общему типу; их можно назвать расами однородными. Правильное определение их прирожденных особенностей относится к исследованию органического движения, которого я не буду касаться здесь; я хочу лишь поставить в упрек робость, проявленную в этом вопросе.

Мы и по сей день видим, что ученые спорят по вопросу о том, как могла заселиться Америка; точно Бог не имел права сотворить человека в Америке, как он сотворил его в Европе. На основании различий между эскимосами с большой бородой и другими туземцами безбородыми умозаключают, что эскимосы пришли сюда со старого материка, в соседстве с которым они живут. Это заблуждение; эскимосы – туземного происхождения, как и многие другие, и различия между народами лишены случайности.

Двенадцать однородных рас распределены двумя партиями: семь из них уделены старому материку и пять Америке; если среди последних одни безбородые, а соседние с ними бородатые, в этом нет ничего удивительного; 16 рас должны были являть некоторые особенности; теория движения эти особенности укажет, их можно ясно наблюдать по всей земле.

Несмотря на нашествия, несмотря на похищение женщин и рабов и смешение, отсюда проистекающее, черты лица сохранились, и ничто не смогло стереть первоначальный тип. Самая мода не оказывает почти никакого влияния на эти изменения, и наши лица и сейчас еще сходны с лицами наций предков, портреты которых дошли до нас через три тысячелетия. Не следует приписывать случайности или революциям эти расовые особенности; в них, как и во всем разнообразии творения, надо усматривать следствие теории распределения, понять которую нам еще не удалось. Эту теорию мы найдем в законах органического движения.

Прошу прощения у сочинителей басен, выводящих род человеческий из единого ствола; надо идти вразрез с очевидностью, чтобы полагать, что выпуклое лицо у сенегальца и приплюснутое у китайца; что калмыки, европейцы, патагонцы и лапландцы – отпрыски единого древа. Бог устанавливает во всех видах продукции различные оттенки по сериям восходящей и нисходящей. Почему бы, создавая род человеческий, Он отступил от порядка, которому следует во всех своих творениях, от небесных тел до насекомых? – Шарль Фурье