Шри Чандры Свамиджи, этому океану сострадания,
Который всецело упрочился в Боге,
В Абсолютной Истине–Сознании–Блаженстве;
Который неизменно остается дитем своего Гурудэвы,
Бабы Бхуман Шаха, ибо Он – жизнь его жизни,
Олицетворение божественности и воплощение
Сильнейшей божественной любви (махабхава).
Тому, чье нежное и умиротворяющее присутствие
подобно вечному празднику;
Сам Он за пределами правил и ограничений,
Но непринужденно принял суровую самодисциплину
И чистое праведное поведение
Ради своих последователей и смертных, как мы;
Тому, чей луноподобный сияющий лик, исполненный
блаженства Атмана,
Всегда излучает покой, умиротворение и радость;
Сияя божественным великолепием, из его
величественного облика
Неиссякаемым потоком проистекают добродетели:
Божественная любовь, знание, радость, покой, смирение,
простота,
Самообладание, непривязанность,
Непоколебимость парами противоположностей
и свобода;
На чьих губах всегда играет нежная невинная улыбка.
Полностью пропитанный Божественным, чье тело,
чувства, ум и прана
Сияют дивным блаженством Атмана,
Чьи глаза всегда наполнены благодатью и состраданием;
Кто с любовью ведет беседы с последователями
и искателями
На языке благодатной тишины;
Чья божественная жизнь – священная почва
Для откровения о величии и великолепии Бога,
Равно как и его прекрасные комментарии
о возвышенных мирских ценностях;
Кто, руководствуясь своим спонтанным состраданием,
Неизменно поглощен заботой о благополучии своих
возлюбленных последователей и искателей;
Праздник для глаз, чья священная даршана пробуждает
Божественное, —
Ему с любовью и благоговением посвящаю эту балладу о
его божественной игре (лила).
Предисловие
Более пятидесяти лет назад вместе со своими родителями и тремя братьями и сестрами я пересек чистые прозрачные воды священной Ганги в Сапта Сароваре[1] в городе Харидваре, чтобы попасть на отдаленный лесистый остров. Такие островки леса посреди реки называются джхади. Днем ранее моего отца, который трепетно любил святых и давно уже искал для себя Садгуру, божественное провидение привело к знакомству с досточтимым Чандрой Свами в его лесной обители, и вот теперь он вел сюда всю семью, чтобы мы получили его священную даршану. С полчаса мы пробирались через джунгли, пересекли еще один речной поток поток и, наконец, пришли к соломенной хижине на берегу Ганги, где и жил Свамиджи. Мы уселись в тени хижины и стали смотреть на чарующий речной поток, окаймленный деревьями с обеих сторон. На много миль вокруг не было ни души. Я был очень мал, так что теперь уже не помню всех подробностей того знаменательного дня, но в сердце моем навсегда отпечатался божественно великолепный Учитель в свободном оранжевом одеянии, стоявший около своей хижины среди высоких деревьев. Тогда я еще и помыслить не мог, что этот величественный йогин станет средоточием и путеводным маяком всей моей жизни.
Начиная с той первой встречи в 1964 году, я год за годом имел счастливую возможность наблюдать этого Богочеловека с очень близкого расстояния – вначале глазами невинного ребенка, затем с позиции бунтующего подростка и, наконец, с точки зрения преданного ученика. Признаюсь, что в юные годы я дерзко подвергал его всевозможным проверкам, но чем больше я так делал, тем более безупречным становился в моих глазах его сиятельный образ – словно очищенное золото.
Последние двадцать восемь лет я живу подле этого святого человека постоянно. И для меня большая честь и радость представить вашему вниманию первую полную биографию Свамиджи на английском языке. Ко мне впервые пришло вдохновение написать биографию Свамиджи еще в конце 1990-х. Я написал эту книгу на хинди и опубликовал ее под названием «Чандра Прабхас». Но затем я прожил рядом с ним еще более десятилетия и пришел к убеждению, что очень многим из тех, кто ищет Истину, [но не владеет хинди, тоже] пойдет на пользу книга об изумительной божественной жизни достигшего полной Богореализации мудреца, каким является Шри Чандра Свами – безупречный образец целостной божественной жизни. Был у меня и другой мотив вернуться к работе над биографией, сугубо личный: мне просто нравится снова и снова окунаться в реку его божественной лилы,