Часть сборника составляют фантастические рассказы. Они не выделены в самостоятельный раздел. Это позволяет усилить драматизм происходящего, включить воображение и наряду с настоящим побывать в параллельных реальностях, наполненных космическим будущим, мистикой и элементами фэнтези.
Персонажи рассказов – журналисты, литературные редакторы, путешественники будущего, менеджеры и просто люди разных возрастов, национальностей и социальных категорий. Жизнь заставляет их терять, примиряться, искать выход из самых невообразимых ситуаций. Мир в ответ неутомимо сопротивляется, но герои сборника, вопреки всему, находят свое земное счастье. В этом и есть истинный смысл Бытия.
Разделы сборника обозначены музыкальными терминами. А как еще иначе можно передать ускорение и замедление течения жизни?
Allegro emozionante – быстро, эмоционально. Это повседневное человеческое существование, само время, которое проносится мимо в темпе Allegro, и надо успеть его прожить, не пропустить самое важное.
Presto agitato – очень быстро, взволнованно. Здесь присутствует некая трагичность, связанная с испытаниями, через которые проходят герои рассказов.
Andante dolce – спокойно, нежно. Темп успокаивается, наступает долгожданный отдых. И вот уже можно рассмотреть нюансы, детали, слегка пошутить и даже остановиться, наслаждаясь счастьем.
Andantino pianissimo – очень спокойно, тихо, шепотом. Именно так происходит, когда хочется подумать, кто ты есть на самом деле и слегка заглянуть по ту сторону сущего.
Творческая личность способна запечатлеть самые интересные события и оставить их в памяти как осязаемый срез времени, чтобы дать возможность читателям вернуться в прожитое мгновенье, осмыслить, сделать выводы, оценить. Пусть этот сборник позволит увидеть самые разные картины мира и еще раз почувствовать, насколько этот мир, несмотря ни на что, замечателен.
Искренне ваша, Ирина Джерелей
Allegro emozionante
Мытарства Веры
Рассказ
Отношения Веры с Господом складывались плохо: он ее не слышал.
Вера ходила в церковь, выстаивала службы, целовала стекла безжизненных икон и сухие руки батюшек, старательно молилась, ожидая знамения, знака… хотя бы намека на то, что Господь любит ее. Но намека не было.
Заполненный людьми собор Веру пугал. Он давил ее тяжелыми сводами, дурманил запахами ладана, ослеплял блеском свечей, изматывал службами. Люди выстраивались в очередь у церковного лотка, выбирали крестики, свечи, иконки, религиозные книги. Стоящая за прилавком пожилая женщина в клетчатом платочке небрежно отсчитывала дешевые свечки и более аккуратно – дорогие, нервно раскладывала по прилавку пластмассовые иконки и раздраженно отвечала на пустые, как ей казалось, вопросы прихожан, которые никак не могли выбрать полезных им святых.
Впрочем, были среди покупателей и те, кто без колебаний заказывали необходимую церковную утварь и, получая сдачу, благодарно кланялись:
«Спаси вас Господи…».
Хозяйка церковного лотка милостиво улыбалась в ответ одними губами, глаза ее оставались такими же строгими и осуждающими, как на старинных иконах в тяжелых окладах, застывших позади нее на стене.
Такая же торговля, только церковными обрядами, шла и за соседним столиком.
«Мне, пожалуйста, сорокоуст», – просила богато одетая дама и, рассчитываясь, щедро жертвовала на храм, а другая, серая и невзрачная, в мятом черном беретике, заказывала скромное «за здравие» и скупо отсчитывала мелочь.
В голову Веры, часто наблюдавшей такие сцены, приходили в этот момент совершенно крамольные мысли:
«А как же просить помощи тем, кому нечем оплатить услуги батюшки? Молитвами?»
Люди вокруг крестились, прикладывались к иконам, и Вера делала то же самое. Она плохо понимала смысл таинства службы и оттого через время начинала уставать – косилась на маленькие наручные часики, думала о своем, рассеянно разглядывала согнутые под тяжестью грехов спины прихожан. Но стоило ей перестать креститься и подпевать слова молитвы вместе со всеми, как тут же, словно черт из коробочки, появлялась рядом одна из церковных старух и как бы невзначай больно толкала ее или, что еще хуже, шипящим сердитым шепотом делала замечание:
– Руки держи правильно. Спаси Господи!
Вера вздрагивала, испуганно втягивала голову в плечи и заученно отвечала:
– Спаси вас Господи. Извините…
Иногда, пересилив смущение, она вместе с молящимися опускалась на колени и пробовала коснуться лбом затоптанного мраморного пола, но что-то в ней отчаянно сопротивлялось этому, охватывал